Запретная связь - стр. 66

– И ты исчезнешь из моей жизни? 

Алан смотрит на меня долгим, немигающим взглядом, от которого у меня бегут мурашки. Не те самые возбуждающие мурашки, волнующие голову от предстоящей близости. Его взгляд холоден, мурашки как от озноба, я даже передергиваю плечами. 

– Не строй иллюзий, Кира. Я не отрицаю наше влечение, но никаких перспектив нет. Я выполняю свою работу, меня попросили присмотреть за тобой. 

Изумленно смотрю на мужчину, пытаясь осмыслить последнюю сказанную фразу. Его попросили? Кто? Кто печется о моей безопасности?

И пока я судорожно подбираю слова, чтобы задать Алану парочку вопросов, ему кто-то звонит на мобильный телефон. Отодвигает тарелку с недоеденным завтраком, встаю и уходит. При мне не заговаривает со своим собеседником, а это значит... Много чего значит. Нужно все же быть осторожной к Алану, помнить, что предать могут не только близкие. 

***

Присутствие папы сзади напрягает. Хочется втянуть шею в плечи и стать невидимой, но вместо этого я выпрямляю спину и плечи, гордо задираю подбородок с королевским высокомерием на лице направляюсь через холл к своей квартире. 

Защитная реакция. Лучше показать свою надменность, чем забитость непризнанной и нелюбимой дочери.

Перед входной дверью, возле которой возятся несколько незнакомых мне мужчин в темных костюмах, замираю и оглядываюсь. Отец приподнимает бровь на мой выразительный взгляд по поводу вмешательства в личное пространство, отвечать не собирается. Я недостойна его объяснений, но меня игнор тоже не устраивает.

– Что это? Я разве просила усиливать безопасность?

– Это ради твоего блага, Кира, не капризничай. Веди себя достойно. – Отец проходит мимо меня, мне приходится скрипнуть зубами и зайти в квартиру.

Скрещиваю руки на груди, скептически наблюдая, как вокруг монтируют камеры, ставят какие-то доводчики и прочую лабуду, название которых я не знаю. Похоже, меня хотят поместить под колпак круглосуточного наблюдения. Жутко. Считала, что моя квартира – моё убежище, а выходит, что совсем не так. Уверена, камеры поставили всюду, у меня нет уголка личного пространства. 

Я замечаю в гостиной мужчин. Один из них стоит ко мне спиной, одетый с иголочки, в дорогом костюме. Мне нет нужды гадать, кто это, потому что мои руки все ещё помнят ширину этих плеч, а в подушечках пальцах все ещё присутствует покалывание и лёгкое онемение. 

Каждый раз в груди начинает щемить от мыслей, которые я гоню от себя метлой. Плохо получается, иначе бы не стояла сейчас на пороге гостиной и не гипнотизировала темноволосый затылок. Алан, а это он в костюме с мужчиной стоит, оглядывается через плечо и мажет по мне равнодушным взглядом.