Запретная любовь (сборник) - стр. 5
Послушав подружек, встающих в шесть утра и спешащих на службу, она успокоилась – вот ей никуда торопиться не надо. Не надо так рано вставать, толкаться в метро, после работы спешить обратно домой, обежав несколько магазинов – уже наступила пора дефицита.
Ребенок присмотрен, муж обихожен, она – не замученная жизнью, нервная женщина, а помощница мужу и прекрасная, спокойная мать.
Нюта успешно сдала все экзамены. Учиться было легко и интересно, к тому же появилась и задушевная подруга – Зина Быстрова. Готовились вместе к экзаменам, бегали в кино и на выставки, ходили в театры «на лишний билетик». В группе их уважали, но считали зубрилами и «синими чулками» – кавалеров не наблюдалось. Зина была некрасивой, блеклой, сутулой и носила никак не красящие ее крупные и тяжелые очки.
А Нюта… Нюта была хорошенькой, но… Однажды на Герцена ее окликнули – оказалось, Аллочка, бывшая учительница музыки. Аллочка стала еще красивей и выглядела роскошно – пушистая шуба из серебристого меха, лаковые сапожки, сумочка через плечо. В ушах сверкали сережки, и пахло от нее волшебными и незнакомыми духами. Аллочка была весела, рассказывала, что жизнью довольна, муж «послушен» и «выбился в люди», сплошные командировки туда – Аллочка почему-то подняла глаза кверху. Купили кооператив, обставили «дорого», есть машина, словом – не жизнь, а сказка.
Потом Аллочка погрустнела, надула ярко накрашенные губки и промолвила:
– А ты, Нюта, меня расстроила, – сказала она обиженно.
Нюта растерялась, не поняв, в чем дело. Аллочка объяснила:
– Смотреть на тебя… тошно, ты уж меня прости. Выглядишь как тетка на пенсии – посмотри на себя! Ни грамма косметики, ни украшений – пусть простеньких. Что за пучок на затылке? Как будто тебе двести лет! А во что ты одета? Ты студентка. Москвичка, дочь приличных и небедных родителей! – И она дернула цигейковый воротник Нютиного пальто. – Ну просто стыд, честное слово! И как допустила такое Людмила Васильевна? А сапоги, Нюта! Просто кирза новобранца!
Нюта расстроилась до слез – все было чистая правда. И пальто, перешитое из маминого, и дурацкие сапоги на грубом каблуке грязно-коричневого цвета. И краситься она почему-то стеснялась. Стеснялась, между прочим, из-за Зины – не хотелось быть краше и ярче ее.
Аллочка все кривила красивый рот и осуждающе качала головой. Нюта понуро обещала исправиться.
Потом пристально, с прищуром посмотрев Нюте в глаза, Аллочка сказала:
– Ну, про кавалеров не спрашиваю – и так понятно. Глухо как в танке. И можешь не сочинять – все равно не поверю!
На прощание, взяв с бывшей ученицы честное слово и пригрозив ей пальцем, Аллочка обещала все «скоро проверить».