Запретная девочка Тагира - стр. 63

И, сука, это оказалось сложнее, чем я думал.

Ее слезы, которые сейчас смачивают рубашку на груди, обжигают мою кожу. Как будто ее боль передается и мне.

Я вижу, насколько искренне ее горе. И я вспоминаю себя, когда обнаружил мать в луже крови. И какое-то другое чувство появляется в груди. Не злость, не ненависть.

Жалость. Я вижу, как бьется в моих руках Полина. Как она ревет в голос. Как бессвязно говорит какие-то слова.

Ее горе неподдельно. Какие бы ни были, а это были ее родители. Пусть она еще многого не знает о них. Хотя… может, лучше для нее, чтобы она и не знала…

Мы так и стоим еще какое-то время. Чувствую, как она успокаивается понемногу. Уже просто всхлипывает и дергает плечами.

Поднимаю ее и несу на кровать. Она тут же сворачивается, поджимая ноги к груди. Я накрываю ее одеялом.

И, вот, когда кажется, что она успокоилась, что все, она вдруг отбрасывает одеяло и вскакивает с кровати. Я едва успеваю схватить ее.

- Я не хочу… - бубнит она. – Не хочу… не должна… мама… мама…

- Тихо, - говорю я впервые с того момента, как сообщил ей о смерти родителей. – Тихо, Полина.

Опять прижимаю к себе и глажу по волосам.

- Тихо.

С силой опять укладываю ее, накрываю и кладу руку на нее. Как груз. Чтобы не встала.

Она еще что-то шепчет себе под нос. Все лицо в слезах и подушка уже намокла.

Я большим пальцем провожу по щеке, стирая слезы, и Полина закрывает глаза.

Все еще всхлипывает, но реже и реже.

Постепенно затихает совсем и дыхание становится ровным.

Отключилась.

А я боюсь убрать с нее руку, чтобы она опять не вскочила и не началось все сначала.

Не думал, что это все так тяжело дастся мне. Я сам опустошен. Раздавлен. Это совсем не те чувства, которые я ожидал.

Я смотрю на съежившуюся под моей рукой Полину и не понимаю, что происходит. А главное – что делать дальше.

34. 34. Тагир

Я так и не смог уйти из ее комнаты... Не смог. Сколько-то ещё сидел возле кровати, смотря на подрагивающую время от времени Полину. Говорят, люди иногда улыбаются во снах. Я пока не видел такого. Но в эту ночь Полина во сне плакала.

Не помню, как, но оказался на диване. Утром проснулся от того, что все тело затекло. Я так и пролежал всю ночь, скрючившись.

Открыв глаза, вижу, что Полина уже не спит. Лежит все также под одеялом и взгляд устремлён в стену. Какой-то стеклянный пустой взгляд.

Встаю и, крутя головой из стороны в сторону, чтобы хоть как-то расслабить затекшую шею, подхожу к девчонке.

Она никак не реагирует.

- Полина, - зову ее. Ноль реакции. – Слышишь? Вставай. Пойдем, умоешься.

Девчонка никак не реагирует. Так и лежит. Только еще больше натягивает на себя одеяло.