Запрет - стр. 21

Стоит ли мне, несмотря на его запрет, позвонить ему? Номер я подсмотрела в мамином телефоне. Если он, конечно, еще не сменил его.

Но что со мной будет, если он откажет? Не сломаюсь ли я окончательно от равнодушия человека, которого боготворила и любила, каждый день ощущала его заботу и любовь до десяти лет, но который исчез после и никогда не появлялся?

От бессилия, и морального, и физического, не могла даже сидеть нормально, а потому подтянула ноги и обняла себя за коленки. Все, что мне остается, – это ждать.

Ждать, когда меня спросят, сказать правду и надеяться, что меня поймут и отпустят, ведь не должны же за такое посадить. А может, штраф заставят платить? Но ведь я и этого не смогу сделать. Я, конечно, откладывала с каждой зарплаты по сто-двести рублей, и за полгода в «Заре» и полгода в ювелирном бутике собралось аж  две тысячи рублей. Для кого-то эта сумма ничтожна, но для меня это новая сумочка, или джинсы и, может быть, еще кофточка на Люблино.

– Давай, шагай! – прорезается грубый мужской голос откуда-то издалека.

Открыла глаза и даже не сразу поняла, где я, а как осознала, дернулась и взвыла от боли. Я уснула на лавочке и окончательно продрогла. И теперь любое движение – это адская пытка. Голова гудит, в горле ощущение наждачной бумаги, губы высохли, руки и ноги ломит, я даже ощущаю, как болят ребра.

Озираюсь по сторонам. Могу ли я кого-то позвать на помощь? Придут ли? Через неимоверные усилия и движимая страхом быть застигнутой в не очень нормальной позе, постаралась опустить ноги. Но встать на них не удалось, и я рухнула прям на холодный цементный пол. Новая порция боли заставляет шипеть от отчаянья и бессилия. Потирая ушибленное место, встаю на колени и пытаюсь вновь заползти на лавочку, и именно в этот момент вновь слышу грубый хрипловатый голос позади себя.

Меня трясет уже не то от страха, не то от холода. Нахлынула паника, заставляя меня сжаться.

– Смотри, какая у тебя компания. Хех.

Так же продолжая стоять на четвереньках, оборачиваюсь – в камеру вводят женщину средних лет, в объемном пуховике оверсайз. Ее толкает полный мужчина, облаченный в полицейскую форму:

– Слышь, да я готов с тобой поменяться местами ради нее, – пошло шутит это противный мудак, вновь грубо пихает ее и сам проходит в камеру.

– Ты что, красотка, провоцируешь меня, а может быть, выйти отсюда хочешь, а? – и нагло оглаживает мою задницу своими мясистыми лапищами.

Хочу их стряхнуть, но вместо этого содрогаюсь от боли и падаю на локоть.

– Руки от нее убрал, – угрожающе шипит женщина, – не то заору, все отделение прибежит.