Заплати другому - стр. 40

– Что вы ему сказали?

– Секрет. Вы позволите, я пойду?

Мама с м-ром Сент-Клером нравятся друг другу. Я точно знаю. Но сообразить не могу, почему они не понимают? Это ж так ясно, хочется как бы встряхнуть их и сказать: «Да признайте же это!» М-р Сент-Клер ей здорово бы подошел, по-моему. По-моему, он все сердце отдаст тому, кто скажет: «А знаешь, та половина лица, что у тебя есть, прелестна». Ну, знаете, типа стакан наполовину полон, вместо, ну, вы понимаете. У него на лице – одна печаль. По-моему, не будь этого, он охотнее признавался бы, что ему кто-то нравится. С другой стороны, у мамы лицо классное, а она тоже не признается. Поди разберись!

Что, если бы мир и в самом деле изменился из-за моей затеи? Крутейшая бы штука вышла, а?! Тогда бы все сказали: «Кому какое дело до его лица, он лучший в мире учитель – вот в чем суть». Было бы круто!

Думаю, лучшее достижение в моем плане это миссис Гринберг. Джерри под арест попал, а м-р Сент-Клер говорит, что нельзя сдирижировать любовь. Звучит так, будто я пытался палкой во все стороны махать или еще что. Однако пока такое впечатление, что он как бы прав.

Кабы не садик. Садик от всей этой дирижерской ерунды никуда не денется.

Ее покойный муж, Мартин, верил в чудеса, только рак его все равно прибрал. С тех пор как супруг ушел, миссис Гринберг старалась вновь привнести эту веру, считая ее естественной для семьи, которой небесами предназначено жить в серо-голубом доме.

И в этот вечер, впервые за много лет, чудо сидело рядом с ней на садовых качелях, пока она потягивала охлажденный чай. Чудо улыбалось ей и сквозь нее, а она отвечала улыбкой.

Чудо в образе ее садика.

В последнее время ей стало сниться, как она, очнувшись, потянется, расправит, превозмогая боль, пораженные артритом суставы, усядется поудобнее у окна и увидит, что, как по волшебству, садик вновь стал единым целым. И вот в сумерках прохладного весеннего вечера сад – одно целое. Кусты подстрижены, трава покошена, клумбы выложены свежей кедровой щепой, заново выровнены граблями, мешки с опавшими листьями и обрезками веток сложены у обочины и станут достоянием истории в день вывоза мусора.

Нельзя сказать, чтобы чудо было нежданным, потому что она изо дня в день следила за тем, как соседский мальчик все это делает. Всего на голову выше него, она стояла рядом и показывала переплетения в розовых кустах, которые умоляли их проредить, и где опрыскивать, чтобы избавиться от тли, и на пробившиеся сорняки, и на почвенный покров, которому требовались подкопка, полив для возможности расцвести.