Записные книжки - стр. 25

Ланжерона, которая из трагедий более ему нравится, отвечал наугад, именуя заглавие одной из них. В ней выведен был республиканец.

– За что многие не любят тебя? – кто-то спрашивал Ф. И. Киселева.

– За что же всем любить меня? – отвечал он. – Ведь я не золотой империал.

Граф Толстой, известный под прозвищем Американец, хотя не всегда правильно, но всегда сильно и метко говорит по-русски. Он мастер играть словами, хотя вовсе не бегает за каламбурами.

Однажды заходит он к старой своей тетке.

– Как ты кстати пришел, – говорит она, – подпишись свидетелем на этой бумаге.

– Охотно, тетушка, – отвечает он и пишет: «При сей верной оказии свидетельствую тетушке мое нижайшее почтение». (Гербовый лист стоил несколько сот рублей.)

Какой-то родственник его, ума ограниченного и скучный, всё добивался, чтобы граф познакомил его с Денисом Давыдовым. Толстой под разными предлогами откладывал представление. Наконец однажды, чтобы разом отделаться от скуки, предлагает он родственнику подвести его к Давыдову.

– Нет, – отвечает тот, – сегодня неловко: я лишнее выпил, у меня немножко в голове.

– Тем лучше, – говорит Толстой, – тут-то и представляться к Давыдову. – Берет его за руку и подводит к Денису, говоря: – Представляю тебе моего племянника, у которого немного в голове.

Князь *** должен был Толстому по векселю довольно значительную сумму. Срок платежа давно прошел, и дано было несколько отсрочек, но денег князь ему не выплачивал. Наконец Толстой, выбившись из терпения, написал ему: «Если вы к такому-то числу не выплатите долг свой весь сполна, то не пойду я искать правосудия в судебных местах, а отнесусь прямо к лицу вашего сиятельства».

За дуэль или какую-то проказу был посажен граф в Выборгскую крепость. Спустя несколько времени показалось ему, что срок содержания его в крепости миновал, и начал он рапортами и письмами бомбардировать начальство, то с просьбой, то с жалобой, то с упреками. Это наконец надоело коменданту крепости, и он прислал строгое предписание и выговор с приказанием не осмеливаться впредь докучать начальству пустыми ходатайствами. Малограмотный писарь, переписывавший эту офицерскую бумагу, где-то совершенно неуместно поставил вопросительный знак. Толстой обеими руками так и схватился за этот неожиданный знак препинания и снова принялся за перо. «Перечитывая (пишет он коменданту) несколько раз с должным вниманием и с покорностью предписание вашего превосходительства, отыскал я в нем вопросительный знак, на который вменяю себе в непременную обязанность ответствовать». И тут же стал снова излагать свои доводы, жалобы и требования.