Записки заключенного - стр. 27
На самом деле, это серьезная проблема! Мало того, что носки стоят денег, которые в зоне тяжело заработать, их может не быть в "отоварке" (зоновском магазине) и могут не передать родственники. Бывало, что после нескольких подобных рейдов отрядника кто-нибудь из зеков вообще оставался без носков.
Проблема более-менее разрешилась года через два с половиной. Сначала в сушилку провели тепло, а потом там натянули специальные веревки. И практически все зеки начали сушить носки там, где этого требовала администрация. Теперь основной проблемой стали кража носков из сушилки и их долгое висение на веревке.
Опять ремонты
Удивительным образом ремонт настиг новый корпус уже через полгода после нашего заселения. Сначала это были скромные подмазывания краской в малозаметных местах. Но уже через год он вошел в полную силу. В бараке красилось, штукатурилось, шпатлевалось все подряд, будто зданию не один десяток лет. Отрядники и завхозы опять побирались у заключенных на краску. Зеки опять давали.
В глазах зеков, привыкших к бедной и обшарпанной обстановке зон и тюрем, новый сектор выглядел "па-багатаму". Это действительно была местная Рублевка, построенная одними нищебродами для других…
Глава X
Суровое ПТУ
В зоне можно научиться многому. Наркоманы с радостью расскажут, как из подручных средств приготовить зелье, мошенники всегда поделятся секретом заработка на ровном месте, "домушники" или карманники обучат во время дружеской беседы основам своего ремесла. Так что, даже, если вдруг вы попали в тюрьму невинным и ничего не знающим агнцем, выйдите вы оттуда нагруженным богатыми знаниями во многих областях жизни.
Пытается ИК научить осужденных и более пристойным профессиям. Для этого во всех лагерях есть ПТУ, а в колониях для несовершеннолетних – школы.
В нашей зоне ПТУ использовалось зеками с одной целью – не ходить на основную "промку" (промзону)…
Осенний гон
Главным преимуществом ПТУ перед промзоной был четырехчасовой рабочий день… И отапливаемые классы. Поэтому конкурс в училище доходил до уровня престижных факультетов столичных ВУЗов – несколько человек на место.
В ПТУ было две специальности: мебельщик и резчик по дереву. Обучение длилось год. Никаких вступительных экзаменов! Единственное испытание – подписать заявление. И все – можно учиться.
Набор шел с конца августа и, где-то, до середины сентября. В это время у зеков начинался настоящий гон. Они пробирались в ПТУ различными путями: через милиционеров, с которыми были в хороших отношениях, либо через зеков, занимавших должности бригадиров и завхозов, к которым прислушивались работники зоны, либо через мастеров. Кто-то надеялся на везение – просто подавал заявление и ждал, пока его рассмотрят. Особенно развлекали случаи, когда на зека был зол кто-то из "козлов" (осужденные, занимающие должность при администрации), который пытался сделать все возможное, чтобы несчастный трудился по восемь часов на "промке". А второй "козел" пытался устроить этого же зека в ПТУ. Тогда плелись различные интриги, подтягивались новые силы в виде представителей администрации, проводились тактические маневры. И все это делалось с милой улыбкой, без единого плохого слова друг другу, потому что открытая вражда могла испортить жизнь, как одной, так и другой стороне.