Записки военного коменданта Берлина - стр. 19
Так потянулись дни трудной, упорной работы на новом месте. Деревня урожай собирала, но в государственные закрома зерно шло с большими трудностями. Причин было много – это и плохие дороги, и отсутствие тягловой силы, сопротивление кулаков, поджоги, помехи разных банд. В лесах еще скрывались мелкие и крупные банды Тютюнника, Орлика, Маруси и других. Но хлеб надо было сберечь и передать как можно больше по назначению, поэтому вся партийная работа была подчинена только этому наиболее важному вопросу.
В декабре 1921 года в Москве созывалось Всероссийское совещание секретарей ГУБКОМПОМГОЛа. Волынский губком решил послать на совещание своего делегата и с ним послать шесть вагонов украинской пшеницы – подарок Владимиру Ильичу Ленину. Сопровождающим назначили меня. Ответственность была очень большая. Во-первых, это был подарок Ильичу. На Украине он был так же любим, как и в России. Враги шарахались от одного имени Ленина. А во-вторых, надо было провести через тысячу препятствий по железной дороге. Но не я один беспокоился о дорогом багаже. Уже в Киеве меня встретил начальник вокзала, поздравил с благополучным прибытием и сказал, что от Киева я поеду не один. К моим вагонам было прицеплено еще несколько вагонов от киевлян, тоже подарок Ленину.
В Киеве на вокзале скопилось много тифозных больных. Вокзал необходимо было очистить и продезинфицировать. Я стал помогать прибывшему санитарному отряду, так как до отъезда нашего эшелона было еще несколько часов.
Так с некоторыми происшествиями мы все же благополучно прибыли в Москву. Нас очень хорошо встретили. Правда, Ленина нам так и не удалось повидать, но Михаил Иванович Калинин в беседе с нами сказал, что при первой возможности скажет Владимиру Ильичу о нашем подарке.
Когда наше совещание, проходившее в Свердловском зале Кремля, закончилось и можно было собираться в обратный путь, проявилось мое близкое общение с тифозными больными – я заболел. Украинские товарищи спрятали меня в вагоне прямого сообщения и увезли в Харьков. А через два месяца я, ослабший и худой, пришел в Совнарком Украины. Товарищи посмотрели на меня и решили отправить домой, в Белев, чтобы я мог там окрепнуть. Так я вернулся к родным пенатам, к матери, в круг друзей детства, комсомольской юности.
В середине 1922 года я начал работать на комсомольской работе в Белеве. Сперва я заведовал политико-просветительским отделом Белевского уездного комитета комсомола, потом был секретарем комсомольской организации Белевского железнодорожного узла, а затем – секретарем Уездного комитета комсомола в Белеве.