Записки убийцы - стр. 23

Приближаясь к концу тротуара, бросаю взгляд на офицера Роджерса.

– Где Мендес? – спрашиваю я.

– Припарковался на дороге напротив вашей машины.

– Оставайтесь здесь, – приказываю я и не жду, пока он подчинится. Иду дальше, и, к его чести, у него хватает здравого смысла прислушаться. Роджерс остается позади, хотя здравый смысл подсказывает мне, что я должна была всеми силами оставаться в Лос-Анджелесе и даже приветствовать попытки Риверы отодвинуть меня в сторонку. Но меня сдерживает слишком уж много связей, секрет, который я должна сохранять в тайне, и эти убийства, которые я не могу игнорировать. И одна из таких связей – это Кейн Мендес.

Готовая наконец разделаться с той частью возвращения в родные края, которую представляет собой Кейн, иду вдоль вереницы из четырех машин у тротуара, моя – пятая. Пробираюсь между передним бампером своей и задней частью какого-то пикапа и останавливаюсь как вкопанная, когда вижу Кейна. Как и ожидалось, он припарковал свой спортивный черный «Мерседес» на противоположной стороне дороги, прямо напротив моей прокатной тачки, давая мне понять, что знает, что это моя. Меня он еще не видит, а я наблюдаю за ним, оцениваю его и любуюсь его костюмом – серым, сшитым на заказ и идеально облегающим его длинное мускулистое тело. Кейн присел на капот своего «Мерседеса», скрестив руки на широкой груди и закинув ногу на ногу. Невозмутимо. Небрежно. Вроде как расслабленно, но в нем все равно есть что-то от хищника. От зверя, ожидающего кормежки – ожидающего меня. По крайней мере, так он думает. Моя же задача сейчас в том, чтобы он понял: миска пуста.

Его внимание переключается в мою сторону, как будто Кейн чувствует, что я наблюдаю за ним, и в этот момент словно что-то бьет меня прямо в грудь – знакомое осознание присутствия этого человека, которое я не хочу ощущать. Волна эмоций накрывает меня с головой – эмоций, которые я отказываюсь назвать и яростно отвергаю. Кейн – это большой стакан яда, который я уже проглотила, ощутив все последствия. Я не настолько глупа, чтобы выпить хоть немного еще. И пока я стою столбом и смотрю на него – это миг, который он способен прочитать миллионом способов и который я не могу позволить ему прочитать.

Иду дальше, и его хорошо знакомые мне глаза – умные и такие темно-карие, что кажутся почти черными – следят за каждым моим шагом. Кейн наблюдает за мной так, как всегда наблюдал за мной – так, как он наблюдает за всеми. Как будто только они и имеют значение. Как будто его больше ничего не волнует. Это способ, которым он соблазняет людей. Это способ, которым он уничтожает людей, но каждый, кто разрушает, в конечном итоге и сам будет уничтожен, что и доказало убийство его отца. Иду не быстро. Двигаюсь не спеша, размеренно, просчитывая каждый шаг и не позволяя себе испытывать никаких чувств. Наконец останавливаюсь перед ним – достаточно близко, чтобы показать, что он ничем меня не страшит, но и достаточно далеко, чтобы оставаться вне его досягаемости – чтобы убедиться, что он не прикоснется ко мне.