Записки Старого Дурака. Тетрадь первая - стр. 4

– Можно посочувствовать.

– Мы, Мунцов, его подруга Курица с окраины и я спешили в аэропорт Схипхолл. Поезда по какой-то причине перестали ходить туда. Мы опаздывали. Взяли такси и попросили ехать побыстрее и врезались в какую-то фуру. Мунцов насмерть, он сидел рядом с водителем, я в дребезги, а Олеся Курица отделалась больше испугом. Была привязана.

Помолчали. Дождь то утихал, то усиливался. Я обратил внимание на его брюки. Они были мокрыми уже выше колен, кепка Куклачёва пока, слава Богу, не протекала, и я умиротворённо слушал барабанную дробь, слушая тёплую тишину лета.

– После этой аварии всё изменилось, заговорил мой сомухоморник. Очнулся я ещё в Голландии. Никого не узнавал. Ужасно болела голова. Меня МЧС перелетел в самолёте, Мунцова отправили грузом 200 ещё раньше, а Курица добралась до Одессы сама.

– Вас долечивали в Склифе?

Ответа не последовало. Его поведение несколько изменилось. Глаза превратились в две неподвижные точки. Смотреть на него стало странновато. Я снова измерил расстояние до моего подъезда, оценил скорость моего организма и интенсивность дождя и остался на месте. Будь, что будет! Авось пронесёт.

В больнице я снова впал в коматозное состояние. Надолго. Когда я пришёл в себя, увидел толпу медиков и услышал: «Как себя чувствуете, голубчик? У вас теперь, можно сказать, совершенное тело. Операция была посложней той, что собирается сделать итальянский профессор. Считайте, что мы уже такое сделали». Доктора ещё что-то обсуждали, а затем удалились.

– Что такое сделали итальянский профессор? – спросил я сестру.

– Он пришил голову к другому телу. Вашу операцию оплатил известный олигарх-охламон Булонский. Так что ваше тело теперь принадлежит ему.

– Знаю я этого эпатажного олигарха. Он запросто может потребовать своё тело, – пошутил я.

– Пусть забирает! Я уже подал заявление в правоохранительные органы на незаконную пересадку тела и нанял адвоката. После выписки я не узнал своего тела. Ступни ног не поднимаются, когда я стою на пятках. Нет большого пальца на правой ноге. Я теперь шлёпаю ступнями как ластами. Ноги и руки тонкие. Пальцы длинные, на шее шов. Эти, вот, половые органы другого размера. Эта погремушка меня не слушается.

Я онемел. Дождь начал потихоньку стихать. Появилась надежда выйти сухим из-под кепки. Вымокший уже по самую погремушку сосед продолжил:

– Я ненавижу тело этого олигарха. Я его не хочу мыть. Адвокат уверяет меня, что ему трудно будет доказать подмену. Врачи сговорились. Корпоратив.

– Как вас зовут? – решил я перевестись на другую тему.