Записки следователя - стр. 54
Вскоре возник очередной конфликт. Приближенный Цуга, профорг нашей группы Ужнов, перед зимней экзаменационной сессией украл шапку учащегося из комнаты общежития, но был ребятами задержан на рынке, когда он хотел продать ее. Ребята предложили этот случай обсудить на комсомольском собрании, что и сделали. О краже знали не только в нашей группе, но и секретарь комитета комсомола и секретарь парторганизации техникума, которые не хотели предавать широкой огласке преступление Ужнова. Это был их человек, который готовился вступить в компартию. Но вопреки их воле собрание состоялось. Оно прошло бурно и эмоционально. Вскрылись и другие неблаговидные поступки Ужнова, о которых староста Цуг знал, но умалчивал, покрывал своего собутыльника. На собрании по приглашению присутствовал и классный руководитель Зуков. Последним выступил я:
– Товарищи! Хочу вам высказать свое мнение насчет всех недоразумений, раскола в нашей группе. Перейдя в 12-ю группу, мы это сразу увидели. Оказывается, Цуг собрал себе ядро и руководит всеми, как ему заблагорассудится, оторвавшись от остальных учащихся, с которыми он и его сообщники и говорить по-человечески не хотят. Не удивительно, что в его группке находятся такие нечестивые комсомольцы, как Ужнов, аморальные поступки которых он покрывает. Недовольство в группе еще и потому, что Цуг берёт себе в виде помощи деньги с профкома на водку, а другим, нуждающимся, не желает подписать заявление на пропитание, как это было с его противником Болотовым. Много и других нехороших поступков, что не к лицу коммунисту…
На этом мне пришлось закончить выступление. Сторонники Цуга не сдержали себя, стали шуметь, мешать мне говорить. Стал возмущаться и классный руководитель, преподаватель технической механики Зуков:
– Я тебя, товарищ Кравченко, вон… вон туда, на самый зад посажу… А то тебя поставили комсоргом, так ты начинаешь здесь разлагать дисциплину группы… Завтра же скажу Химову и тебя переизберем, а то ты много берешь на себя… Ты ни в чём не прав… Я тебе по поведению поставлю „плохо“ и стипендии не дам… Ты у меня узна́ешь… узнаешь!
Все наши ребята слушали его с недоумением. Собрание само по себе прекратилось, решения не приняли. Это меня очень возмутило и тронуло. Ведь преподаватель должен быть образцом для учащихся. Я ушел, а ребята остались. Долго они доказывали Зукову, что я прав, а потом прибежали ко мне в общежитие довольные собой и рассказали:
– Не бойся, Павло, мы ему вдолбили в голову, и он согласился, что ты прав. Да они без нас не имеют права переизбрать тебя.