Записки репортера - стр. 3
А именно, как характеризуют эту печальную ограниченность нынешняя наука – с контринтуитивностью. То есть – с принципиальной ограниченностью нашего мозга – потомка неандертальца – адекватно представлять окружающий нас мир. А, следовательно – и выстраивать адекватные этому миру действия…
Прошлое в онлайн
(Время пересмотра идей, друзей и предпочтений)
"Не пытайся в истории сдвинуть горы", – писал Экзюпери. В прошлое не попасть. Былое не отрихтуешь. В принципе – верно. По жизни же – каверзной нашей – пожалуй, что уже и не совсем.
Когда мир в одночасье переворачивается, и вода из океанов устремляется в пропасть, а пропасти занимают место высоких гор, многое желает последовать этому примеру, вторгшись в обитель казалось бы ранее почти невозможного: не только в пространственном измерении невозможного, но и временном.
Скажем, отмотать бы стрелки часов и листки календарей назад и перестать раскланиваться в прошлом с тем, с кем ты был довольно тесно дружен, а сегодня обнаружил в нём дурного шовиниста. Или – вернуться в прошлое и выключать радиоприёмник с песнями, голос исполнителя которых тебя сегодня оскорбляет. А то и вовсе – презрительно захлопнуть давнюю книжку некогда важного мыслителя, неосторожное усвоение изречений которого вдруг обернулось бомбёжками мирных городов.
Прошлое приходится возвращать, когда будущего почти не осталось. Когда его, это будущее, охватывает острый дефицит, и всех дел-то – разве что отчаянно ждать финального пришествия, или финального ушествия, заворожённо следя за красной кнопкой на большом столе: нажмёт или не нажмёт?
Слишком многое в минувшем пришла пора переделать. И перво-наперво – самих себя. А в себе – мысли. Дабы выполоть из них сорные. "Сначала было слово". А стало быть – мысль. Экологию надо было бы начинать отсюда. С научения умению мыслить. С искусства пользоваться головой.
В этом отношении человек мало продвинулся. Может быть, даже отступил назад. Во всяком случае, выше Декарта, Паскаля и Толстого подняться не сумел. Да, чувствуется, и особого желания не было. "Я не знаю, чем будет вестись третья мировая война, – предрёк ход загрязнённых мыслей Альберт Эйнштейн, – но четвёртая точно – палками и камнями".
Великий учёный был большой оптимист – верил в четвёртую мировую войну, стало быть – в нетотальное уничтожение человечества в третьей. Что, в общем-то отдаёт неким романтизмом. Во всяком случае, в окружающих нас сегодня громких батальных реалиях – чувством явно неуместным и где-то даже безответственным. Пусть уж лучше остаётся в своём высокоинтеллектуальном прошлом, без всякой дополнительной опции онлайн.