Записки провинциальных сыщиков - стр. 10

Весь добытый мною материал я передал следователю. Убийца был приговорен к восьмилетней каторге.

В делах обнаружения виновных в совершении того или другого преступления полицейским чиновникам, кроме указанных мер и приемов, допускаемых законом, сплошь и рядом приходится прибегать к разным уловкам по-своему, доходящим иногда до наивности и даже до смешного.

Рис. 2. Форма обмундирования станового пристава. Образцовый рисунок, 1884 г.[8]

В моей полицейской практике был такой случай: в 1878 году во время моего служения в Казанской губернии в одном селении на своем дворе оказался мертвым хозяин дома, старик лет 65.

Местный становой пристав произвел осмотр [тела] и надлежащее дознание, по которому обнаружено было, что смерть старика произошла от его старческой болезни, с чем согласился и осматривавший труп уездный врач, и что, хотя на голове умершего и оказалась опухоль, но сын покойного, Павел, и другие лица отозвались, что произошло это от падения старика со срубов при работе его на новом строящемся доме у него во дворе, чему они и были свидетелями. На основании изложенного тело было предано земле, а дознание по прежде существовавшему порядку представлено в полицейское управление на прекращение.

Служил я в то время исправником и, прочитавши все дознание, нашел в нем некоторое сомнение и недоразумение, почему никак не мог согласиться с заготовленным уже постановлением полицейского управления о прекращении дела. Выехав сам на место происшествия, я взял с собой все производство.

По тщательному негласному распросу разных лиц [из] соседних деревень, знавших покойного, мне удалось собрать сведения, что покойный был вдовцом, имел хорошее состояние: деньги, скот и разное другое имущество, и всем распоряжался всегда сам лично, не допуская ни до чего своего единственного сына Павла, который ленился работать, и потому держал его, как говорится, в ежовых рукавицах, и хозяйничать сыну не дозволял, что очень не нравилось снохе умершего, молодой жене Павла. При всем этом все отозвались, что старик с сыном и снохой жил хорошо и ссор у них никогда не было.

С юридической точки дознание подлежало прекращению, но мне все думалось, что в смерти старика виновен сын его Павел и преступление совершено из-за какой-нибудь корыстной цели.

Думая, как поступить, что сделать для раскрытия истины, я наконец решил: внезапно арестовал Павла и посадил его в арестантскую при квартире пристава, куда ранее сего тоже посадил переодетого полицейского, которому внушено было притвориться арестованным тоже по известному делу, и вместе с тем он должен был зорко наблюдать за Павлом. Таким образом, означенные лица просидели вместе одни сутки, и Павел все это время, как оказалось, ничего не говорил, а только все вздыхал.