Записки о Шерлоке Холмсе. Красное по белому - стр. 4
– Я чувствую себя прекрасно, но, право, Холмс, не смею доверять своим глазам. Царь Небесный! Подумать, что именно вы стоите в моем кабинете!
Я снова схватил его за рукав, под которым ощупал тонкую жилистую руку.
– Ну, во всяком случае, вы не дух, – сказал я. – Дорогой товарищ! Я не помню себя от радости, что вижу вас. Садитесь и расскажите, каким образом вы вышли живым из этой страшной пучины.
Холмс сел напротив меня и со своей прежней небрежной манерой закурил папиросу. На нем был поношенный сюртук букиниста, но все остальные принадлежности этого маскарада лежали в виде кучи белых волос и книг на столе. Холмс казался еще тоньше и проницательнее прежнего. Но его орлиное лицо приняло тот мертвенно-бледный оттенок, который говорил о нездоровой жизни.
– Я рад, что могу выпрямиться, Ватсон, – сказал он. – Не шутка для такого высокого человека уменьшить свой рост на целый фут и оставаться в таком положении в течение нескольких часов. А теперь перейдем сразу к делу. Что касается этой трагедии, то нам, если смею просить вашего сотрудничества, предстоит тяжелая и опасная ночная работа. Может быть, лучше будет, если я вам дам отчет о всех обстоятельствах, когда работа наша будет окончена.
– Я сгораю от любопытства. Я бы предпочел услышать обо всем сейчас же.
– Пойдете вы со мной сегодня ночью?
– Когда желаете и куда пожелаете.
– Истинно вспоминаю старину. У нас еще есть время пообедать. Ну, так о пропасти. Я не имел никаких серьезных затруднений выбраться из нее по той простой причине, что никогда в нее и не попадал.
– Вы не были в ней?
– Да, Ватсон, я никогда не был в ней. Моя записка к вам была совершенно искренняя. Я ничуть не сомневался, что достиг конца своей жизненной карьеры, когда увидел зловещее лицо покойного профессора Мориарти, стоявшего на узкой тропинке, ведущей к спасению. Я прочел в его серых глазах неумолимую решимость, поэтому я обменялся с ним несколькими словами и получил от него любезное разрешение написать вам короткую записку, которую вы впоследствии и получили. Я оставил ее вместе с портсигаром и палкой и двинулся по тропинке, а Мориарти шел по моим пятам. Когда я дошел до конца, то очутился в безвыходном положении. Он не вынул никакого оружия, но бросился на меня и обвил меня своими длинными руками. Он знал, что настал конец его собственной игре, и жаждал только отомстить мне.
Мы вместе шатались на краю водопада, однако я несколько знаком с баритсу, или японским искусством борьбы, которое не раз сослужило мне службу. Я выскользнул из объятий Мориарти, и он с ужасающим криком безумно барахтался несколько секунд и хватался руками за воздух. Но, несмотря на все свои усилия, он не мог удержать равновесие и свалился в пропасть. Лежа на краю водопада, я высунул голову вперед и долго смотрел, как он падал. Затем он ударился о скалу, подпрыгнул и шлепнулся в воду.