Записки о Шерлоке Холмсе. Красное по белому - стр. 17

Выразив свой шуточный протест, Шерлок Холмс откинулся на спинку стула и не спеша разворачивал утреннюю газету, когда наше внимание было привлечено неистовым звонком, за которым тотчас же последовал стук, точно кто-то барабанил кулаком в наружную дверь. Когда ее открыли, кто-то шумно ворвался в переднюю. Быстрые шаги застучали по лестнице, и вслед за тем в комнату бешено ворвался молодой человек с безумными глазами, бледный, растрепанный и задыхающийся. Он посмотрел на нас и, увидев наши изумленные лица, опомнился и стал извиняться за такой бесцеремонный вход.

– Простите, мистер Холмс, – воскликнул он, – не осуждайте меня, я близок к сумасшествию. Мистер Холмс, я несчастный Джон Гектор Мак-Фарлэн.

Он это произнес так, словно одного его имени было достаточно для объяснения его визита и поведения. Но я видел по лицу своего товарища, что это имя значило для него не более, чем для меня.

– Возьмите папироску, мистер Мак-Фарлэн, – сказал Холмс, придвигая коробку. – Я убежден, что мой друг, доктор Ватсон, прописал бы вам успокоительное лекарство. В последние дни так жарко. Ну а теперь, если вы чувствуете себя несколько спокойнее, то, пожалуйста, сядьте на этот стул и расскажите нам тихо и спокойно, кто вы такой и чего вы желаете. Вы назвали себя так, точно нам известно ваше имя, но уверяю вас: за исключением очевидных фактов, что вы холостяк, стряпчий и страдаете одышкой, я ничего больше не знаю о вас.

Ввиду своего знакомства с методами моего друга, мне нетрудно было следить за его выводами и заметить неаккуратность костюма, пачку судебных бумаг, знак на часовой цепочке и отдышку, которые привели к этим выводам. Клиент же наш выпучил глаза от удивления.

– Да, я все это, мистер Холмс, и вдобавок я еще самый несчастный человек в Лондоне. Ради всего святого, не оставляйте меня, мистер Холмс. Если придут арестовать меня раньше, чем я сообщу вам свою историю, заставьте их дать мне время рассказать всю правду. Я с радостью пойду в тюрьму, если буду знать, что вы будете работать для меня.

– Вас арестовать! – воскликнул Холмс. – Это поистине крайне прият… крайне интересно. По какому обвинению ожидаете вы, что вас арестуют?

– По обвинению в убийстве мистера Джонаса Ольдакра из Нижнего Норвуда.

Лицо моего товарища выразило сочувствие, которое, боюсь, было не без примеси удовольствия.

– А я только что за завтраком, – сказал он, – говорил своему другу доктору Ватсону, что сенсационные случаи исчезли из наших газет.

Наш посетитель протянул дрожащую руку и взял «Дейли телеграф», которая все еще лежала на коленях Холмса.