Записки о Шерлоке Холмсе - стр. 12
Прошло целых двадцать минут, и закатные лучи уже померкли, когда Холмс появился вновь в сопровождении тренера. Мне никогда не доводилось видеть в человеке столь разительную перемену за считаное время. Лицо Сайласа Брауна сделалось пепельно-серым, на лбу выступили крупные капли пота, а руки дрожали так, что хлыст мотался, будто ветка на ветру. Куда только девалась его недавняя хамская бесцеремонность? Он искательно заглядывал в глаза Холмсу, будто побитый пес.
– Ваши указания будут выполнены. Все будет сделано как надо, – твердил он.
– Ошибки быть не должно! – Холмс круто повернулся к Брауну, и тот съежился под его грозным взглядом.
– Что вы, что вы! Это исключено. Доставлю куда скажете. Переменить ли?…
Холмс, подумав немного, расхохотался:
– Нет, не надо! Я вам напишу подробней. И смотрите, без всяких там штучек, а то…
– Можете на меня положиться, Богом клянусь!
– Позаботьтесь о нем так, словно это ваша собственность.
– Можете на меня положиться.
– Что ж, попробую. Завтра получите мою записку.
Холмс отвернулся, словно и не заметив протянутой к нему трясущейся руки, и мы пошагали к Кингз-Пайленду.
– Ну и молодчик этот Сайлас Браун – наглец, трус и подлиза в одном лице! Такую бесподобную смесь нечасто встретишь, – устало заметил на ходу Холмс.
– Лошадь, значит, у него?
– Он сначала из кожи лез, стараясь отвертеться, но я с такой точностью описал все его действия во вторник утром, что он вообразил, будто я таскался за ним по пятам. Вы, конечно, обратили внимание на следы его сапог – с необычными квадратными носками; эти сапоги на нем и сегодня. И конечно же, на такой поступок человек, находящийся в подчинении, вряд осмелился бы. Я напомнил Брауну, как он, по привычке поднявшись спозаранку, увидел на пустоши незнакомую лошадь. Обрисовал далее, как он подошел к ней, с изумлением различил на лбу лошади белую звездочку и понял, что судьба послала ему единственного соперника того жеребца, в которого он вложил крупную сумму. Я рассказал Брауну, что первым его побуждением было отвести Звездного в Кингз-Пайленд, но лукавый подбил его скрыть лошадь до окончания скачек. Он так и поступил: повел Звездного в Кейплтон и там спрятал. Когда я закончил мой отчет, Браун сдался и начал думать только о спасении собственной шкуры.
– Но ведь его конюшню осматривали!
– О, у этого прожженного лошадника полный короб всевозможных уловок.
– И вы не боитесь оставить лошадь в его руках? Он же очень заинтересован в том, чтобы причинить ей вред.
– Друг мой, он станет беречь ее пуще зеницы ока. Браун может рассчитывать на милосердие только в том случае, если предъявит ее в целости и сохранности.