Записки молодого специалиста - стр. 4
Я начал успокаиваться. Все как у нашей бригады, когда Витя от «Агдама» приходит черный и никакой.
– А вам, юноша, вон пряменько и повернете в четвертый переулок. Это и есть ваша Курильская. Небось, в общежитие?
– Да, да, спасибо большое.
– Ну, ладно, еще увидимся. Здесь все видятся. – Она почему-то громко засмеялась и села в авто «Победа».
Я побрел с чемоданищем искать четвертый переулок. Конечно, нашел.
Все получилось как-то хорошо. Показали койку в комнате.
И дальше – я провалился. В сон без тревог и волнений, огорчений, зависти и обид, ревности, любви и покоя. В общем, крепкий сон молодого человека, который сутки не спал и тащил по Курильской ненужный тяжеленный чемодан. И кроме этого, ничем еще отягощен не был.
Да не тут-то было. Меня кто-то начал хлопать по плечу. Слышался смех, и меня снова трясли. Не сильно, но настойчиво. Глаза пришлось открыть. На меня смотрело большое, широкое, с хорошо поставленными глазами лицо уже немного выпившего молодого человека. Ну, может, на год-два постарше. Лицо излучало доброжелательность. Ах, как этого выражения не хватает нам, советским.
– С приездом в славный Южный. Наконец у меня сосед появился. А то один, да один – выпить чаю не с кем, – и парень снова радостно засмеялся. – Я – Толян. А ты как зовешься?
Я назвался, сказал, что приехал из Москвы в систему рыбоохраны, то есть Сахрыбвода.
– Понятно. Это хорошо, что из центра не боятся сюда ехать. Все ж таки культуру несут люди, а из Москвы она, эта культура, прививается вдвойне. Гляди, и не побоялся. Комсомолец? – неожиданно спросил Анатолий, впоследствии все время – Толян.
– Да, конечно, а че?
– Да это прекрасно! Я – штурман СРТМа[2], и из Калининграда. Окончил мореходку, и вот заслали сюда. Да я не в расстройстве, я уже секретарь комсомольской группы траулеров.
Он вдруг перешел на шепот и тихонько почему-то сказал:
– Я вообще планирую перейти на комсомольскую и потом партийную работу полностью. Ты на промысел еще не ходил? Вот-вот, и не ходи. Особенно на наших, средних. Уловы хорошие, заработок неплох, а условия – легче сдохнуть. В общем, ты в трусах, давай по маленькой.
Объяснять, что я не пью, что хочу спать, что занимаюсь спортом, – все оказалось бесполезно.
Анатолий был не назойлив, не гундел: «Ты меня уважаешь?» – он просто был весел и уже налил две кружки. Половинки. О ужас, все тот же портвейн.
Эх, Ананыча бы сюда. Ну да ладно, хлопнули. Далее Толя быстро взял со спинки стула мои нарядные брюки (мама купила, Австрия), ловко их померил и заявил:
– Я счас на танцы. Брючата будь-будь, ночью верну. Еще будешь спать, не удивляйся, если я приду да шумну. Это коли женский пол придет. Это возможно, я их приглашаю, как на комсомольское мероприятие. Девицы хорошие, из оргнабора.