Записки лжесвидетеля - стр. 27
В ставшей для меня родной Южной партии Армянского Геолого-геофизического треста мы занимались поиском и определением границ и мощностей рудных жил методом сейсморазведки. Для этого вдоль проложенного геодезистами профиля протягивались «косы» из проводов с сейсмоприемниками, где-то поодаль с нескольких разных точек делались взрывы, и специальная аппаратура записывала образовывавшиеся ударные волны. Часть этих волн достигала датчиков напрямую, часть предварительно отражалась в глубинах земли от границ массивов с разной плотностью. Вот по скорости распространения сейсмической волны в породе и по рисунку ее отражения от разных горизонтов в земной толще и определялись границы залегания нужных нам слоев.
Для того, чтобы энергия взрыва не уходила понапрасну в атмосферу, ее надо было как-то направлять вглубь земли. В идеале бурились скважины, взрывчатка закладывалась в них и уплотнялась сверху пустой породой. Но в горных условиях это было очень дорогой и требовавшей слишком много времени процедурой. Поэтому почти всегда взрывы делались из водоемов: обычно в небольших озерах или из речек, где поглубже. Но если готового водоема не было, его следовало создать. Для этого пару шашек тротила или аммонала подрывали в протекавшем поблизости горном ручье, в нем возникала более или менее глубокая яма, и уже в эту яму закладывался заряд для рабочего взрыва. В небо взметался высоченный столб из воды и камней, но в земную твердь уходила все же значительно более мощная волна, чем если бы шашки взрывались просто на поверхности.
Если повезет, тут же можно было собрать оглушенную взрывом мелкую речную рыбу и, когда позволяло время, испечь ее в листьях с луком, солью и пряными травами, взятыми с собой для перекуса, зарыв в неглубокую ямку, над которой надо было развести костер. Дерева было мало, огонь получался слабенький, но часа поддержания его жизни обычно все же хватало, и тогда, разбросав и загасив сучья и сняв верхний слой земли и песка, можно было достать сверток из листьев с ароматной нежной рыбой и съесть ее с припасенным на полдник сыром, помидорами и лавашем. Какой ресторан сравнится с этим блаженством?!
Однажды к Артавазду Тиграновичу, властному и деспотичному начальнику нашей геологической партии, пришел устраиваться на работу щуплый паренек-азербайджанец, на вид – от силы тринадцати лет. Артюша, так на русский манер начальника звали свои, как многие самодержцы, любил быть поближе к народу. С рабочими он был на «ты», всегда был готов пошутить со значением, на свой день рождения выставлял угощение человек на сорок – всем, кто был в этот день в наличии. Но, как любой демократ, считал своим долгом править твердой рукой, и отнюдь не всегда это выражение следовало понимать фигурально – рука у Артюши была тяжелой.