Записки филиппинки (сборник) - стр. 5
Боря вновь не позвонил и пролетел с баней.
Звоню, ругаюсь, стыжу, называю Гобсеком. Плюшкиным. Жлобом.
Просится в баню опять, через неделю.
Уже не требую позвонить. Знаю, что бесполезно. Пишу себе в блокнот памятку: «Боря. Баня. Суббота».
А в субботу поменяли время. С зимнего на летнее. И я прихожу домой на час позже. И опять нахожу в дверях записку о том, что я очень подлая.
В качестве примирения я покупаю в переходе метро Позняки войлочную шляпу с надписью «Любитель бани», еду на Нивки и дарю ее Боре.
Широко расставив ноги, Боря льет воду из помятой алюминиевой кастрюльки мне на руки. Вода стекает с рук на траву.
– Бери мыло! – командует Боря, кивая в сторону подозрительно серого обмылка, киснущего в ржавом блюдце на траве.
– Да у меня руки чистые. От Позняков до Сырца я ехала сидя и за поручни в метро не хваталась, – тактично отказываюсь я от мыла, маскируя свою брезгливость.
– Бери-бери! А за сумку свою ты же держалась?
– Ну да, – соглашаюсь я и провожу руками по серой массе, изображающей у Бори средство защиты от инфекции.
Опустошив кастрюльку, Боря швыряет ее в кучу с песком, довершая натюрморт из разнокалиберной нехитрой посуды, валяющейся в этой куче.
Поднимает оттуда граненые стаканы, вычищает их крапивой и песком. Ополаскивает мутной водой, из пластиковых бутылок. После этой обязательной сангигиены мы проходим в его дом.
Мы сидим с Борей в гостиной его нового дома на Нивках. Пьем чай из неизвестной мне травы, вырванной Борей тут же, под забором.
Дом Бориса двухэтажный, из пеноблока. Окна настежь, в сад. Пахнет стружкой от деревянных перекрытий и пластиковым сайдингом, которым Боря из экономии облицевал стены и фасад дома. В ванной комнате уже подключена вода, установлены счетчики, сияет первозданной белизной унитаз, раковина.
Но Боря не пользуется этим комфортом. И мне не дает.
Алюминиевая кастрюлька без ручек, поселившаяся в куче с песком, подменяет функции водопровода. Другие удобства находятся за большим кустом сирени.
– Дом я уже построил. Шиповник вдоль забора посадил. Теперь мне нужен сын. Найди мне жену. Ты же шустрая! Молодую. Красивую. Она родит мне наследника. Я ее озолочу. Ни в чем нужды знать не будет. Все ей перепишу. Земельные участки, дачи, гаражи. Ведь иначе все мое добро достанется племянникам. Вот радоваться-то будут, подлецы! Еще, чего доброго, цветочек на могилку принесут! У-у-у! Я жить не могу с этой мыслью. И с тобой я рассчитаюсь, не боись, Машенция! Ты будешь довольна, – уплетая столовой ложкой мой дорогущий торт с пьяной вишней, рассказывает Боря.