Записки дворянина - стр. 22
– Ясно. И как далеко объезжать?
– Да миль девяносто будет или поболи.
– Обожди. Так ведь наша дорога и так постоянно уходила влево, а тут вообще круто. Насколько же мы уйдём влево относительно деревни, откуда мы выехали?
– Дык, ваша милость, миль сто или сто пятьдесят будет. Это точно.
– Так сто или сто пятьдесят?
– Наверное, всё-таки сто пятьдесят.
– Ничего себе. Я спросил тебя, старого хрыча, когда приедем, а ты мне голову задурил этими лошадями. Так, когда же мы приедем в столицу теперь?!
– Завтра после обеда и будем.
– Не понял.
– Да вы, ваша милость, сами посмотрите. До поворота сто пятьдесят миль с хвостиком.
– Даже с хвостиком?
– Совсем маленьким. Там на постоялом дворе меняем лошадей на свежих, и ещё миль сто двадцать в обратную сторону. А там уж и столица почти.
– Обожди. Если условно остров разделить пополам, то мы, получается, уже на другую половинку переедим?
– Получается так, ваша милость. Но здесь ничего не поделаешь – земля наша такая. Раньше-то всё жесткое было, поля были просторные, а нынче хлябей много стало. Особо после того, как нас почти месяц у берегов Франции летом мотало. Много ям образовалось. И всё больше вдоль западного берега, что тёплым течение омывался. Я так понимаю, что под нами лёд, вот он и тает, получается. Видать и все мы скоро растаем. Не знаю, даст ли мне Господь дожить и умереть или на дно пойду, как пират какой. Всё в руках Господа.
– Это ты правильно подметил.
– Да это не я. Это так наш аббат говорит.
– За умным человеком и повторить не грех.
– Согласен, ваша милость, вот я и повторяю.
– Так когда, ты говоришь, мы выедем из постоялого двора?
– С рассветом. Здесь дорога из булыжника, а оттуда будет грунтовая. Хорошая, но грунтовая. Вот мы и выйдем пораньше, чтобы портовые мужики всю дорогу не заслонили. Оттуда же развилка и на портовые города. Оттуда всё везут – и пеньку, и зерно, и лошадей, и оружие для гвардии.
– А на востоке нет портов что ли?
– Да я ж говорю вам, ваша милость, там хляби, плохая земля. Нельзя там порты строить.
– Странно. Тёплое течение на западе, а хляби на востоке.
– Это сейчас остров так повёрнут. А было время, остров аккурат наоборот был повёрнут. Меня ещё не было, дед рассказывал, налетел наш остров на мель возле берегов Гренландии. Всю зиму там прожили. Многие даже на охоту ездили на тот остров. Он же большой, не то, что наш. Там и животных диких много. Остались от викингов-переселенцев. Промёрзли там, говорят, хорошо. Видать это острову надо было. Потом в сильный шторм, что бушевал почти неделю, крутануло сильно и сняло с мели. Вот с тех пор и плаваем наоборот. Да нам-то, какая разница.