Записки бандитского адвоката - стр. 28

Середина октября 1994 года ознаменовалась, пожалуй, самым громким делом в истории российского криминала. Тогда я еще не знал, что мой будущий клиент станет загадочной легендой криминального мира и не только распорядится жизнью определенной части уголовной элиты, но и расставит точки над «i» в карьере многих высокопоставленных милицейских чинов, да еще внесет изменения и в мою судьбу – судьбу адвоката.

В юридической консультации, где я работал, раздался звонок моего коллеги Павла П. Он предложил срочно встретиться и обговорить защиту одного громкого дела. Прошло уже столько времени, но я и сейчас задумываюсь, почему столь опытный и маститый адвокат, который не так хорошо меня знал, предложил дело именно мне? Может, потому, что мы с ним участвовали когда-то в одном из мафиозных процессов и сумели, используя ошибки следствия и прорехи процессуального характера, направить дело на доследование? А может, и почему-то еще. Но в любом случае, об основной причине я до сих пор так и не узнал.

Когда я приехал в консультацию на Таганке, где работал Павел, народу там практически уже не было. Только в холле сидела симпатичная женщина и, вероятно, ожидала своей очереди к юристу.

Я вошел в просторный кабинет адвоката. Мы поздоровались, и между нами завязался непринужденный разговор. Павел П. поинтересовался, сколько у меня сейчас дел в производстве, есть ли у меня клиенты в следственном изоляторе «Матросская тишина», какие вообще планы на жизнь. Я ответил, что в ближайшее время в отпуск не собираюсь, что клиентов у меня не более десяти человек и четверо-пятеро из них в «Матросской тишине».

Павел еще поинтересовался, как я отношусь к делам, связанным с убийствами. Надо сказать, что когда я впервые поступил в адвокатскую контору, то вначале старался не связываться с делами по убийствам и изнасилованиям, руководствуясь моральными принципами. Но, постепенно приобретая опыт, я понял, что не все, кто обвиняются по этим зловещим статьям, совершили именно изнасилование или убийство. Дела с изнасилованием я брать так и не стал, а вот делами по убийствам стал заниматься.

Я немало уяснил для себя. Иногда человеку предъявляется совершенно ложное обвинение, скажем, в случае, когда он просто попадается на месте преступления. Иногда обвиняемый сам берет вину на себя, чтобы выгородить кого-то другого. Так что защита обвиняемых в убийстве не так уж просто дается, как кажется вначале.

А не взялся бы я за дело, связанное с убийствами работников милиции, спросил меня Павел. Дело будет довольно громкое, но придется познакомиться с некоторыми его тонкостями и особенностями, в которые меня посвятит жена моего будущего клиента. Я дал предварительное согласие.