Записки. 1917–1955 - стр. 74
Генеральным консулом в Христиании был Кристи. Перед тем он служил в Китае, и говорили, что он усвоил себе многие черты китайского характера. Не знаю, верно ли это, но что он, несомненно, был умнее других наших представителей, его не любивших, было ясно, почему он вероятно и стоял во главе здешнего русского благотворительного общества. На одном из заседаний этого общества я у него и был. Кстати, я забыл сказать, что Жорж Мекк считался в миссии единственным, от которого можно было чего-нибудь добиться. Был он, вообще, человек очень милый, добрый и деликатный. Свободные средства у него еще были, и революция на их образе жизни еще не сказалась.
Вернувшись, я из Дании вновь поехал 14-го июня в Стокгольм для участия в заседании Русского комитета, которому было необходимо, так или иначе, ликвидировать договор с неким коммерсантом Иенсеном на отправку посылок военнопленным. После долгих с ним переговоров это и удалось, хотя я долго и не хотел уступать, будучи формально прав, хотя, по существу, договор и был комитету крайне невыгоден. Меня очень удивляло, как такой договор мог быть подписан людьми, в честности которых сомнений не было. Насколько мне помнится, он уступил только тогда, когда я ему заявил, что у самого комитета денег нет, а юридически ни одно русское учреждение за комитет не ответственно. Позднее я с Иенсеном встречался в Дании, и меня каждый раз удивляло, что он держал себя так, как будто между нами ничего не было, между тем как я ему определенно высказал, что считаю его за мошенника.
В этот мой приезд я познакомился с Гулькевичем, оказавшимся очень любезным и неглупым человеком, и со Сташевским, произведшим на меня весьма неблагоприятное впечатление.
В Дании я пробыл затем до 30-го июня. За это время несколько раз побывал я в Хорсереде, где пришлось вновь успокаивать и солдат, и офицеров. Солдаты выбрали к этому времени свой солдатский комитет, ссылаясь на приказ Керенского. Гмелин отнесся к этому враждебно и осветил весь вопрос датчанам так, что они хотели выслать обратно в Германию 4 человек. Пришлось мне вмешаться в это дело, убедить Потоцкого поддержать меня, и в конце концов датский комитет согласился не настаивать на этой высылке, грозившей в лагере большими недоразумениями. За эти дни ближе познакомились мы с графом Брокенгуз-Шак и с майором Милиус, одним из офицеров, сопровождавших наших сестер в объезде ими лагерей в Германии и Австрии. Когда-то он служил офицером в одном из наших кавказских полков и сохранил до старости горячую любовь к России. Графиня Шак, очень некрасивая, но живая женщина, лет 45, глава gerlscauts