Запасный выход - стр. 20
– Понимаешь, Олег, – мы сразу договорились перейти на «ты», несмотря на разницу в возрасте. Егор, как и все жители глухой провинции, чувствовал некое неосознанное подспудное уважение к столичным жителям. А потому при знакомстве начал разговаривать на «вы», несмотря на то что был старше. Меня такое положение дел не устраивало. Трудно наладить дружеский «контакт» с человеком, который обращается к тебе подчеркнуто уважительно, причем незаслуженно. Кого как, а меня такое отношение не устраивает по одной простой причине – мне с Егором еще работать. И простые дружеские отношения в такой ситуации – «то, что доктор прописал».
– Понимаешь, Олег, нельзя сказать, что при переходе ощущения особо неприятные. Нет. Просто чувствуешь какую-то встряску во всем организме. Как будто все органы на секунду поменяли свое месторасположение в организме и улеглись как-то по-новому. И, может, более удобно. Потом ощущаешь даже некоторую легкость. Вот легли печенка с селезенкой как-то правильнее, как изначально должно быть, и все. Но вот сам момент этой встряски… Бр-р. Пару раз прочувствовал и больше как-то не хочется… Вот и батя так говорил. Только сердце у него больное было. Раз он такое пережил, два. Все хорохорился, говорил, что все старые хвори уйдут.
Егор немного помолчал, видимо, вспоминая тот злосчастный день.
– А потом «моторчик» и не выдержал. Было же два микроинфаркта. Знал бы я, что эти два старых дурня снова на «ту» сторону соберутся – с ними бы поехал. И машина была бы под рукой. А так я уехал в Бийск, в администрацию парка. Разрешение на порубку должны были дать. А они договорились с лесником, приятелем батиным, с соседнего кордона. Живет он в Онгудае рядом с нами. Там всего-то километров пять по парку пешком идти. Так что Виктор Викентьевич пока свой старый «УАЗик» с оборудованием завел, пока дошкандыбал до райцентра с больницей – время было упущено.
Такое уточнение меня несколько успокоило: на здоровье пока жаловаться не приходилось, да и «моторчик», тьфу-тьфу, работал исправно. Тем более что Егор признался – на «ту» сторону он все-таки ходил.
– Сначала, ну, в самый первый раз, было просто любопытно. Набрался храбрости и, зажмурив глаза, шагнул. Как так? Тут зима в полный рост, снегу чуть не по пояс. А шажок единый сделаешь – уже лето. Птички какие-то поют, кусты эти зеленые. Только снег на тебе обтаивает, как напоминание о заснеженном Алтае.
– Да ты, брат, поэт.
– С вашими дырками потусторонними не только поэтом сделаешься. Но и этим, как его, прозаиком, вот. – Егор заржал в рацию.