Запах дождя - стр. 47
К вечеру душный июньский зной снова поплыл над шоссе, и лежать на боку сделалось жёстко и неудобно. Кассандра подтянула коленки к животу и посопела носом, но легче от этого не стало. Песок впивался в плечо и бедро, а во рту навеки поселился отвратительный вкус металла. Кася тронула языком стальную коронку слева, и, конечно, снова оцарапалась об острые обломки соседних зубов. Так и блевануть можно, подумала Кассандра. Надо бы вставать.
Медленно, чтобы не наткнуться на какой-нибудь камень или, не приведи господь, на осколки расколотой бутылки, она перекатилась на спину, вытянула ноги – во всю длину, даже потрясла ими в воздухе – и сладко застонала. После дневного сна помогает пиво на донышке недопитой бутылки, но если его нет, хорошенько размять затёкшие икры тоже неплохо.
Ещё не открывая глаз, Кассандра отряхнула пальцы, чтобы не нанести песка, и хорошенько протёрла ресницы. Это тоже бодрит. Солнце ещё не село, но просвечивало сильно сбоку, сквозь заросли полыни. Хорошенько примяв мокрые стебли и постелив поверх кусок клеёнки, Кассандра устроила себе что-то вроде курорта. Вязаная кофта почти высохла. Надо бы ещё и юбку снять и загорать, как на пляже, подумала она с сильной долей самоиронии.
– Вставай. Замёрзнешь…
Мужской голос прозвучал не по-ментовски. Мужик явно сомневается, что в полыни у шоссе нашёл не дохлятину, а вполне себе живую женщину лет тридцати. Хотя по Кассандре с первого взгляда, конечно, не скажешь. Не будем винить мужика за недогадливость.
Она разлепила веки и посмотрела, кого это принесло.
– Вставай, говорю. Ночью холодно.
Он стоял спиной к солнцу, запрятав ладони в карманы плаща. Тень тянулась по траве через Касины ноги. Она села и потянулась за кофтой. Всё-таки кофта выглядит чище футболки.
– Ты откуда здесь такой взялся? – спросила она невнятно, потому что под языком было гадостно. Поискала куда бы сплюнуть, плюнула в траву. На заданный вопрос мужик и не подумал отвечать – наверное, не расслышал. Всё так же стоял и глазел на Кассандру каким-то изучающим взглядом. В обоих карманах плаща у него что-то напихано. Явный придурок.
– Астроном, что ли? Звёздочки считаешь?
Тут придурок прищурился сквозь стёкла и удивился. Настолько удивился, что шагнул ближе, но брезгливо стараясь не наступать на клеёнку. А зря он так – вполне чистая клеёнка, чья-то старая скатерть в траве валялась.
Кася застегнула пару пуговиц на кофте и махнула рукой, сама не уверенная в направлении:
– Ну там же у вас Пулковская обсевра… обсер… – слово показалось слишком забавным, и она рассмеялась, потом отплюнулась ещё раз.