Запад в огне - стр. 1
© Сухов Е., 2018
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018
Пролог
Ставка Верховного главнокомандующего. 10 июля
Ровно в десять часов вечера маршал Конев прошел в приемную Сталина и, сдержанно поздоровавшись с Поскребышевым, сидевшим у дверей за своим столом, спросил:
– Верховный у себя?
– У себя… Идет оперативное совещание Ставки, – негромко сообщил Поскребышев. – Товарищ Сталин просил вас немного подождать.
Иван Степанович понимающе кивнул и присел на стул подле окна. За прошедшие две недели маршал трижды побывал у товарища Сталина в Ставке. Первые две встречи состоялись практически сразу после вступления Второго Украинского фронта на территорию Румынии. К сожалению, углубиться и развить дальнейшее наступление не удалось. Немцы смогли усилить группировку танковой дивизией «Великая Германия» и провести контратаку. Под контроль был взят на северо-востоке Румынии небольшой городок Тыргу-Фрумос. По данным военной разведки, в настоящее время немцы успешно укрепляли северо-западные и северо-восточные рубежи.
Последняя встреча с Верховным состоялась пять дней назад, на которой обсуждалась возможность дальнейшего наступления.
В этот раз причину вызова к Хозяину Поскребышев не сообщил, и маршал Конев не без основания полагал, что Верховный будет требовать более активных действий на фронте. У Ивана Степановича имелись серьезные контраргументы, сводившиеся к тому, что прорвать усиленную линию обороны в данный момент не представлялось возможным: армии были истощены, и требовалась основательная перегруппировка сил. Немцы в последние месяцы действовали весьма взвешенно, смекалисто, и Второму Украинскому фронту стоило немалого труда, чтобы избежать вероятного окружения. Ударить следовало там, где они меньше всего ждут, – на вспомогательных ясском и кишиневском направлениях, что отвлечет их от главного удара по левому берегу реки Сирет на Бечешти.
В папке у Конева, лежавшей на коленях, имелся четко разработанный план перехода от вынужденной обороны к стратегической наступательной операции.
На доклад к Сталину следовало приходить тщательно подготовленным, не упуская крошечных деталей. Мелочей для Верховного не существовало, он любил вникать в тонкости, требовал от каждого докладчика наиболее полной картины происходящего на последний час, ясности обстановки, точного ответа, а потому весь предыдущий день маршал Конев просидел с начальником штаба, подготавливая исчерпывающие записи.
Даже при самом скрупулезно выверенном докладе каким-то невероятным чутьем Сталин всегда находил наиболее слабые места, останавливался именно на них и требовал обстоятельного ответа. Обладая невероятно цепкой памятью, Иосиф Виссарионович помнил малейшие детали каждой военной операции, и спорить с ним было крайне затруднительно. Верховный принимал только разумные и четко обоснованные аргументы. Непроверенная информация не допускалась.
Открыв папку, маршал Конев почувствовал, что слегка взволнован. Перелистывал расчерченные страницы, освежал в памяти номера подраз-делений, расположение отдельных, даже малозначительных подразделений.
Телефон, стоявший на столе Поскребышева, прозвенел резко и назойливо, заставив маршала оторвать взгляд от разложенных бумаг. Подняв трубку, секретарь произнес лишь короткую фразу:
– Да, товарищ Сталин, – а потом, выслушав ответ, аккуратно положил трубку на рычаг. – Проходите, товарищ Конев, вас ждут.
Маршал молодцевато поднялся и, распахнув дверь, вошел в просторный кабинет Сталина. Комната светлая, аскетичная, безо всяких излишеств и вычурного декора. В ней было только самое необходимое, что нужно для полноценной работы. В качестве украшений – стены, обшитые мореным дубом, вносившие в кабинет разумный контраст с белоснежным потолком. За длинным столом, покрытым зеленым толстым сукном, по правую руку от Сталина расположился Молотов, рядом с ним сидели Буденный и Ворошилов, а по другую сторону – Жуков и Шапошников. Здесь же, едва ли не касаясь локтями, устроились Берия с Абакумовым.