Заоблачный остров. Фантастическая история из реальной жизни - стр. 15

Дурабум мечтательно вздохнул. С того времени, когда в детстве мы с ним дружили, он повзрослел и внешне изменился, но в душе остался таким же. И Коля Зверев помнит наши полёты. И я их помню, хоть и не очень верю. Может быть, зря не верю, а говорящие динозавры действительно существуют, и каждый может полететь в космос, если очень хочется, а родители не узнают.

– А где сейчас наша ракета? – спросил я.

Дурабум указал пальцем вниз.

– Её остатки ржавеют у меня в гараже, там, – ответил он и поспешно добавил: – Но мы в неё точно уже не поместимся.

При тусклом свете догорающих углей было видно, как грустно он посмотрел на звёзды, будто извиняясь перед ними за малодушный отказ от их приглашения.

– Интересно было бы узнать, как развиваются в космосе борщовые гибриды и энерголопухи, – задумчиво произнёс Коля Зверев, будто думая вслух и ни к кому конкретно не обращаясь.

Мы смотрели в неоглядную мерцающую бездну, во все времена манившую непоседливых мечтателей. С особенным вожделением любовался звёздным небом динозавр с осиными крыльями. Скрип и посвистывание, вырывавшиеся у него из груди, вдруг зазвучали подобием песни – тихой и грустной, как реквием по славным героям, не побоявшимся отправиться в неведомые дали, величественной и торжественной, как гимн несгибаемому духу первопроходцев. Динозавр глядел вдаль, иногда украдкой косясь на нас. Мне показалось, что в его взгляде надежда на нашу решимость боролась с опасением за наше малодушие.

– Этот остров… – начал было я.

– На аэростате мой участок взлетит не выше стратосферы, – поспешно возразил Дурабум, – а его купол не герметичный и совсем не прочный.

Никто ничего не сказал, но Дурабум, кажется, всё равно устыдился своих слов. Немного помолчав, он добавил извиняющимся голосом:

– Конечно, купол можно укрепить. Выше стратосферы можно подняться на магните внутреннего сгорания – тут, конечно, понадобится магнит помощнее того, что в моей машине, а из китайских лазерных указок можно собрать маневровые фотонные двигатели. И отпуск взять придётся…

Мы молча осознавали нелепость и неосуществимость сказанного Дурабумом.

Жизнь только тогда обретает смысл, когда человек берётся за что-то по-настоящему нелепое и неосуществимое.

– Так ты говоришь, для человека существует только то, во что он верит, – сказал я Коле Звереву. – Значит, этот автомат с газированной водой, который я сейчас вижу, существует?

– Конечно, – ответил Коля Зверев, подходя к серому автомату. Он ополоснул стакан, подставил его под кран и порылся в карманах. – У тебя трёх копеек не найдётся?