Заноза в эльфийском... пальце - стр. 32
Это эльф от входа говорит распорядителю местной продажи рабов. Тот согласно кивает и произносит:
- Четыре золотых! Девушка продана достопочтенному судье. Стражи, проводите рабыню к хозяину.
Один толчок в спину придает мне нужное ускорение, и я буквально слетаю по ступенькам вниз, в зал. Но успеваю сделать только шаг, когда дорогу мне преграждает эльф с колючими глазами:
- Не привыкай. Мы еще встретимся!
Резко развернулся и ушел, а я осталась стоять, пока меня опять не подтолкнули в спину на выход, где меня ждал судья. Хотя нет, он меня не ждал. Едва я сошла, как он повернулся спиной и вышел, а стражи вели меня за ним. Мы вышли с территории закрытого невольничьего рынка, прошли с десяток шагов и остановились возле кареты, запряженной четверкой очень красивых, ослепительно белых, лошадей.
Кучер открыл мне дверь, спустил подножку и сделал приглашающий жест рукой. С облегчением зашла внутрь. Все обито бархатом цвета топленого молока. Только одна мягкая лавка и на ней сидит тот, кто меня купил. Лицо его по-прежнему ничего не выражает, но в глазах явно видно презрение ко мне и моему внешнему виду. Эльф надменно швыряет в угол кареты подушку и указывает на нее тонкими пальцами, украшенными перстнями.
- Сядь! Мы сейчас поедем.
Это звучит как команда собаке. И я, вздернув подбородок, остаюсь стоять. А что тут такого? Тому, кто ездил в общественном транспорте в час пик, ехать стоя просторной каретой – одно удовольствие. Наш транспорт дергается и начинает движение, а я продолжаю стоять. Я не собака, чтобы действовать по команде!
Впрочем, эльф никак не реагирует на мое выступление в поддержку прав угнетенных. Со скучающим видом смотрит в окно, где весело пробегают здания и зелень деревьев, а потом говорит:
- Иногда строптивость – это изюминка, а иногда – серьезная проблема. Тебе выбирать, как больше нравится.
Я ничего не отвечаю на это замечание. Вообще, я в этом полностью солидарна с этими словами эльфа. Никогда не стоит забывать, что любое качество в слишком больших количествах может принести не столько пользу, сколько вред. Но на подушку все равно не сажусь! Вот реально, мне настолько неприятна даже сама эта мысль, что я соглашусь сесть на то место, только если мне перебьют палкой обе ноги. Очень надеюсь, что до этого не дойдет.
Кстати, поры бы, наверное, поинтересоваться, куда меня везут и где Идэн?
- Я прошу прощения, – начинаю вежливо, - а куда мы едем?
Обращаю внимание, что дома закончились и теперь карета несется по дороге, а мимо все чаще мелькают одни только деревья. Как-то это весьма напоминает… лес. А его не может быть в городе. Соответственно…, мы выехали за город? Зачем?