Заноза в эльфийском... пальце - стр. 17
- Шевелись, рабыня, – почти в ухо говорит мне хрипловатый мужской голос, - если не хочешь ехать на лошади вместе со мной в одном седле.
Нет уж, спасибо. В повозку я буквально залетаю, успев оглянуться и увидеть все тот же пронзительный взгляд уже знакомых глаз. Блин! Вот чего он прицепился?!
- Нас в рабство продадут? – на всякий случай уточняю у кареглазой.
Мы втроем так и сели вместе в повозке, поближе к выходу.
- Нет, нас просто покатают и высадят – ехидничает девица. – Конечно в рабство. Молись своим богам, человечка, чтобы тебя, такую тощую и мелкую продали какому-нибудь незлому и богатому эльфу. Иначе загнешься в течение пары месяцев.
- Не загнусь, не переживай – отвечаю язве. – И молиться я не приучена, только на себя всегда рассчитываю, так и дальше собираюсь. Ты мне лучше скажи, как думаешь, привал на ночь будет? Или так и будем тащиться без ночлега?
- Думаю, будет. Охраняют нас эльфы, а они ночью видят хуже. Вот если бы были и оборотни, тогда да, ехали бы безостановочно. А так, есть надежда вздремнуть, не колтыхаясь до животных колик.
Отлично, то, что мне было нужно, я узнала. Повернувшись к Оле очень тихо сказала, что если будет привал, мы попытаемся сбежать. Девушка ответила мне круглыми от страха глазами и стуком зубов.
- Я тебя не принуждаю, – тут же говорю ей, - если не хочешь, можешь остаться. Просто предлагаю вариант рабству.
- Разве это вариант? – едва не всхлипывая, возражает блондиночка. – Быть съеденными заживо ночью в лесу?
- Еще раз говорю, я не настаиваю – отвечаю и отворачиваюсь.
Блин, мне бы хотелось, чтобы она шла со мной, все-таки вдвоем не так страшно, но если решит остаться, так тому и быть. Каждый волен сам выбирать свое будущее.
Как и говорила кареглазая, когда стало смеркаться, наш рабовладельческий караван начал притормаживать. Мы замедлялись и замедлялись, а потом совсем остановились. Караванщики отвязали лошадей из повозок и куда-то их отвели. Потом они еще долго ходили туда и обратно, а мы все так же сидели за решетками, ощущение, что о нас все забыли. Но нет, не забыли, просто ценятся плененные девушки меньше, чем лошади.
Нас выводят из повозок. Связывают девушек из одной «камеры» общей веревкой за талию, чтобы мы так и ходили все, друг за другом гуськом, не имея возможности отойти от привязанных к тебе соседок даже на полметра. Одна радость – меня поставили в самый конец шеренги, а передо мной стоит Оля. Могло быть хуже, если бы ее привязали человек через пять или десять от меня.
Едва нас привязали друг к другу, как тут же, снабдив двумя охранниками, отправили искать хворост для костра. С этим делом мы управились быстро. Я все время поглядывала на тех, кто нас сторожил, опасаясь увидеть того, с колючими глазами, но, похоже, он остался в лагере. Облегченно выдохнув, перехватила огромную охапку хвороста поудобнее и пошла, стараясь не отставать от строя.