Заноза - стр. 4

Вспомнив, как любил Паша зарываться лицом в мои локоны, вдыхать их аромат, как я ухаживала за природным богатством, стараясь угодить мужу, я со злостью скрутила на голове шишку и заколола палочкой от китайской еды. Боже, одни воспоминания! Почему я не умерла рядом с ним?!

От того, что раньше я не пила такой крепкий напиток, и что не закусила ничем, я быстро опьянела. Почувствовав, как накатывает ошеломляющая тупость, не умываясь, не переодеваясь, доползла до комнаты и рухнула на диван, забывшись беспокойным сном.

2

Крематорий встретил меня серыми стенами и абсолютно равнодушными сотрудниками, сухо выдавшими белую урну с прахом человека, которого я считала своей половиной. Глядя на то, что когда-то было улыбчивым парнем, я потерянно вышла на улицу и зажмурилась – август близился к концу, но лето еще не собиралось отступать, даря свои последние теплые деньки людям.

Крыльцо крематория было на удивление широким, сделанным будто из белого мрамора или какого-то подобного материала, рядом была расположена пышная клумба и деревянная скамеечка вокруг нее, на которую я и уселась, скрючившись и стараясь не плакать.

– Соболезную, – услышала откуда-то сбоку голос.

Подняв голову и повернув ее в сторону говорившего, увидела мужчину, который, видимо, сидел здесь и раньше, да я не заметила, погруженная в свои мысли.

– Спасибо! – ответила глухо, после чего увидела, что рядом с ним тоже стоит урна-близнец той, что была у меня в руках. – И я вам соболезную.

– Спасибо, – кивнул он и сунул в рот сигарету, выпустив клуб дыма. – То, что нас не убивает, делает сильнее, так?

– Наверное, – я пожала плечами. – Ницше сошел с ума вскоре после того, как сказал это. Так что для кого как.

Что за странные разговоры со странным незнакомцем я веду? Думала, буду рыдать, захлебываясь, но отчего-то слез не было, хотя в груди жгло от боли.

– Пить будешь? – спросил мужчина, доставая откуда-то фляжку и протягивая мне. – Это нас точно не убьет, да и сильнее не сделает, но хоть немного облегчит горе.

– А давайте!

Во фляжке оказался коньяк или виски, я не очень разбираюсь в крепком алкоголе, он прокатился по пищеводу до желудка, который сжался и заурчал, недовольно намекая, что завтрака и обеда не было. Вот так, муж умер, а я думаю о низменном – как бы поесть и выпить. Вернее, не думаю, оно отчего-то само.

Вернув фляжку мужчине, наблюдала, как и он сделал глоток, даже не поморщившись.

– Поминки и вся эта суета не для меня, – сказал он внезапно, покосившись в мою сторону. – Мать хотела, чтоб я пригласил прорву народу, но все эти люди противны мне. Не хочу их видеть.