Заноза - стр. 24
Что-то мне подсказывало, что у нас ещё будет немало поводов для ругани.
Свою сумку с пожитками я собрала сразу же, как только вошла в квартиру, чтобы утром поехать с ними в универ, а оттуда прямиком на новое место жительства. Близняшки для вида повозмущались, что я их оставляю, но были рады, что мне так повезло и с работой, и с начальницей. Одногруппники в сторону сумки косились, правда, так ничего и не спросили, потому что их это не касалось совершенно. А я думала только о том, что теперь, когда я переезжала в большой дом, барин будет реже мельтешить перед глазами: о его бабушке ведь есть, кому позаботиться.
До нового места жительства добралась без приключений. В доме меня встретила Марина Викторовна и отвела в крыло, где жила Валентина Игнатьевна; дверь моей новой комнаты оказалась не так далеко от двери хозяйки, что выглядело целесообразным, но об этом я размышляла второстепенно, потому что... Я, чёрт возьми, теперь буду жить в музее с произведениями искусства! Вся мебель выполнена в одном стиле – с витиеватыми узорами и на изогнутых ножках; зеркало на стене в полный рост в золочёной раме напоминало портал в другой мир, но даже без него я ощущала себя так, будто попала на другую планету, что, по сути, было не так уж далеко от истины.
Богатые в каком-то собственном, параллельном мире живут.
И да, я посреди всего этого великолепия казалась не к месту, портила весь вид в своих джинсах и водолазке, но ведь я и не собиралась работать здесь вечно.
После того, как я разложила свои немногочисленные вещи по полкам, Валентина Игнатьевна велела не показываться ей на глаза, пока не пообедаю. Дядя Сергей снова постарался на славу, и во время еды развлекал меня разными историями из своей трудовой практики в этом доме. Вопреки всему на душе было тихо и спокойно, хотя обычно в чужом доме я чувствую себя неуютно, даже у тёти Светы несколько дней не могла нормально спать, а ведь она мне не чужая – сестра матери, как-никак.
После обеда Валентина Игнатьевна попросила помочь ей выбрать наряд для благотворительного вечера, на который ей прислали приглашение; пока она перемеривала свой гардероб, у меня появилась возможность оценить её тонкий вкус в одежде, потому что, несмотря на всю строгость её нарядов, они были очень элегантными и подчёркивали все её достоинства. Вот она надела твидовый брючный костюм – очевидно, это её любимый стиль среди тканей, – и в моей голове настырно всплыл образ Гуся. Как бы сильно ни был мне неприятен, надо признать, что в деловом костюме он выглядел на все двести и производил неизгладимое впечатление. Жаль, что с чувством такта у него такие проблемы...