Занавес памяти - стр. 22

– В Кукуев наведаться придется, – после паузы лаконично объявил Гектор. – Ты готов? Заглянешь кошмару детства в глаза? Не сдрейфишь?

– Видно, без возвращения туда уже не обойтись, – ответил Симура. – Можем даже завтра рвануть. Я готов.

– Плюс-плюс. Тогда завтра вечером встречаемся с тобой в Кукуеве. Не явишься – наш уговор теряет силу и мы с женой выходим из игры. Пилить в ваш богоспасаемый град Кукуев вроде часа полтора, раз он недалеко от Тарусы. – Гектор усмехнулся. – Остальное спланируем уже на месте. Остановиться нам с женой в Тарусе?

– Лучше в экоотеле. Он расположен рядом с городком – прямо на Оке. Мы с родителями туда втроем ездили в ресторан, когда… все плохое еще не началось. Я помню: в отеле японский садик камней, и пруд с карпами, и еще мини-зоопарк. Я на пони катался. И ослика гладил.

– Ясно. Мы с Катей справимся в интернете, не схлопнулся ли кукуйско-японский садик-зоопарк.

– В Тарусе приличные отели, – Катя обратилась к Гектору. – Помню из поездки в музей Цветаевой. И потрясающие виды. Природа.

– Гостевой дом еще сдавали рядом с фермой отца в Лушево. Отцу ферма принадлежала, а гостевой дом построил его компаньон – Тигран. На ферму постоянно оптовики приезжали за мясом и молочкой, дом предназначался для их ночевки: двухэтажный, со всеми удобствами, – продолжил Симура.

– Ты такие подробности помнишь из прошлого, – усмехнулся Гектор. – Оптовики… ферма… торговля… Ты ж умный пацан был в свои одиннадцать. Продвинутый. Математику сек. Уравнения, наверное, словно семечки щелкал. И запоминал все. А сейчас нам здесь тумана напустил: не помню, не хочу… не трогайте меня…

– Я правду сказал вам.

– Мы не сомневаемся, – заверила его Катя. – Мы постараемся вам помочь, Серафим.

Она специально назвала его настоящим именем. Хотела ли она достучаться до него? Закрытого от реальности, отказавшегося даже от имени, данного ему при рождении.

Он не отреагировал. Смотрел в свой мобильный, который достал из кармана штанов.

– Разберемся, – светло пообещал ему Гектор. – Ты же сам к нам пришел, Бродяга Кэнсин. На ловцов и… волк. А на мертвечину – шакал.

Услышав последнюю фразу Гектора, Полосатик-Блистанов улыбнулся. И его вид в тот миг Катю неприятно удивил.

Злая улыбка на прежде открытом лице Полосатика.

Мстительная.

Катя внезапно поняла: дело ей категорически не нравится. Более того – оно пугает ее. Но она уже согласилась помогать. Работать, заниматься кукуевской тайной. И у нее имелись на то чрезвычайно веские причины. Отступать – поздно.

Симура – Серафим Елисеев ушел. А они втроем остались. На прощание он бросил небрежно: