Замуж. За сводного! - стр. 18
– Конечно, торт остался, сыночек, – ласково уверяет меня мама и тут же настороженно спрашивает. – Ты сказал – с Любой? Видеть не хочу эту мерзавку! Втравила нас в историю…
– Нашлись Пашины цацки, мам, – выдаю я истинную причину встречи. – Нужно поговорить. Люба как член семьи и эксперт компании должна присутствовать. Времени мало, а я не собираюсь повторять одно и то же по несколько раз.
– Ну, приходите, – сквозь зубы соглашается мама и отбивает звонок.
– Я не пойду к ней! – возмущенно заявляет любимая. – Эта злыдня меня отравит.
– Сейчас хороший повод помириться, Любовь моя. От Альбины хрен куда денешься. Лучше дружить с ней, чем ссориться. Она же голову вынесет… Одевайся. Пойдем. Разговор предстоит серьезный.
– Ты думаешь, нам грозит опасность? – распахивает и без того огромные глазищи Люба.
«Ага! Если я тебе все расскажу, ты ночей спать не будешь, – усмехаюсь мысленно. – Да ну на фиг – пугать беременную жену! А вот дать усеченную информацию, чтоб вела себя осторожно, не помешает».
– До сих пор неясно, кто стоит за гибелью отца и Алтуфьевых. Непонятно, кто поставил бомбу. Метили в отца и в Павла. А заодно попала и Марина. Темная история, Любушка.
Обняв девчонку, покрепче прижимаю к себе. Слышу, как стучит сердце любимой, как замирает дыхание.
– Приставлю к тебе охрану, – рычу я и добавляю сердито. – Не спорь.
– Хорошо, – неожиданно соглашается она. – Как скажешь, Тимур-мур-мур… Только идти к родакам я не хочу. Избавь меня от этой повинности.
– Люба, пожалуйста, – хрипло прошу я, зарываясь пальцами в блондинистую гриву волос. – Мне самому неохота. Но поверь, лучшего способа настоять на своем у нас не представится.
Целую лоб, глаза, щеки. Жадно веду ладонями по спине, сминая пальцами упругие ягодицы.
Любин нос утыкается в меня где-то в районе ключицы. Ее губы скользят где попало, а руки уверенно заныривают под майку.
– Она меня не любит, – ноет моя ненаглядная.
– Ну и не надо, – фыркаю я. – Главное, тебя люблю я.
– И я тебя, – хнычет Люба. – Но идти никуда не хочу.
– Мать воспримет твой отказ как смертельную обиду. Поэтому пять минут на сборы.
– Я не успею, Тимур! – возмущенно вопит девчонка.
– Хорошо, – тут же соглашаюсь я, вставая вместе с Любой. – Тогда десять! Время пошло!
Мы вваливаемся к матери и Андрею минут через сорок. Сразу считываю напряженную атмосферу. Мать явно не в духе, Андрей насуплен.
А еще чувствую панику, витающую в воздухе. Дикую, почти животную, она точно ощущается в родительском пентхаусе.
Не осуждаю мать. Не имею права. Напротив, отлично понимаю ее. Она до сих пор боится за меня и Милану. Война, объявленная много лет назад, еще не окончена. И самое ужасное, мы до сих пор не знаем, кто ее начал.