Замуж за бандита. Ты пожалеешь - стр. 49
Сука, как же больно.
Я их четыре года собирала! До того как стала с Волковым жить. И во время. И после, когда сбежала.
– Купил колготки взамен на испорченные – верни и деньги, – выпаливаю. Отчего-то вспоминаются те чёрные капроновые колготки, которые я больше никогда в жизни не надену.
Он хмыкает. Отворачивается, смотрит на магнитики на холодильнике. Бандиты их собирают?
– Ещё?
Мы что, здесь в «двадцать одно» играем?
– Ты не трогаешь Лику. Вообще о ней молчишь. Забудешь о ней, словно ты и не знаешь той девочки из детского дома.
Наверное, зря я тут распыляюсь. По его виду он так и говорит: «когда ты уже закончишь?»
– И ещё…
– Хватит пунктов, – резко обрывает. – Я понял твою позицию и без остальных твоих условий. Как и обещал – я выслушал.
Запал вмиг весь падает. Как и надежды, что эти дни будут для меня благоприятными. Или хотя бы не будут такими жёсткими, как я ожидала…
Я резко встаю из-за стола. Отрываю пальцы от кружки. Сдерживаюсь, чтобы не вылить её содержимое ему на лицо.
Только хочу сделать шаг назад, как слышу грозные слова, пробирающие до глубины души:
– Села.
– Я не буду слушаться человека, что не будет слушать меня, – опускаю взгляд на его лицо. И лучше бы я этого не делала. – Я не буду помогать тебе и сделаю всё, чтобы твой план провалился. Даже если после этого я и попаду обратно к Волкову…
Один раз сбежала – сбегу и другой. Наверное. Не знаю. Но прогибаться под этого урода, что играется со мной – не хочу!
Его глаза в секунду сужаются. Становятся такими опасными, хищными.
– Сядь, – снова раздаётся властный и жёсткий приказ. – Иначе я сейчас сразу же нарушу наше соглашение и выброшу тебя в окно. Но перед этим трахну как следует и повеселюсь.
В груди зарождается маленький огонёк страха. Хотя, вру. Не маленький. Руки и ноги мёрзнут моментом.
Я опускаюсь обратно на стул.
И только сейчас понимаю, что он сказал.
«Нарушу наше соглашение»
То есть, он принял всё, что я сказала?
– У меня одно условие, – переносит корпус вперёд. Облокачивается на стол и подпирает голову рукой. Смотрит на меня так, словно я ему и правда уже надоела. – Ты слушаешься – у нас не возникает недопонимания. Сосёшь мне и раздвигаешь ноги, если я захочу.
– Но… – вырывается. – Ты же дал неделю Волкову… И сказал, что не тронешь…
– Ага, – скучающе прищуривается. – Он не шевельнётся в эту неделю. Поэтому я тебя трахну. Возможно, даже завтра. Знаешь ли, мы бандиты – те ещё мрази. Мало ли что я пообещал своему врагу?
Я запомнила.
Или это намёк на то, что и он может так обмануть?
Я прикусываю язык и молчу.
Но нет. Всё же не сдерживаюсь, проклинаю свой характер и язык, выпаливаю.