Замок - стр. 29

– Купить этот нелепый замок здоровья ему хватило. Ты можешь сказать, зачем он это сделал?

– У него всегда были странные идеи, – задумчиво произнесла Анастасия Владимировна. – Когда мы жили вместе, он очень хотел приобрести остров, пусть даже самый крошечный из всех.

– Остров? – удивился Антон. – Зачем он ему понадобился?

– Он говорил, что только на острове можно достичь подлинной уединенности. Все остальные способы – профанация.

– Что-то я не заметил в нем тягу к уединенности. Достаточно вспомнить, сколько у него было жен. И не только жен…

– Это другое, – покачала головой Анастасия Владимировна. – Ты его никогда не понимал. Да и где понять, если он ушел от нас, когда тебе было чуть больше десяти лет. В нем чересчур много парадоксов.

– То, что ты называешь парадоксами, на самом деле это необузданность и своеволие, – раздраженно возразил матери Антон.

– Ты не прав. Хотя необузданности и своеволия в нем тоже хватает.

Антон вдруг почувствовал, что разговор с матерью вернул ему аппетит. Его сейчас если что-то и интересует, так это вопрос, на какой час в этом чертовом замке запланирован обед.

Анастасия Владимировна посмотрела на сына и поняла, что у него проснулся его необузданный аппетит. Как его усмирить, она не знала, а потому смирилась, что Антон все толстеет и толстеет. И предела этому не видно.

– Я в дорогу взяла бутерброды, но все не съела. Ты не хочешь? – спросила она.

– У тебя есть бутерброды, – обрадовался Антон. – Ты еще спрашиваешь. Конечно, хочу.

– Сейчас достану из чемодана, – сказала Анастасия Владимировна.

Она расстегнула чемодан, покопалась в нем, достала полиэтиленовый пакет, извлекала из него сверток и подала сыну.

– Закуси немного, – сказала Анастасия Владимировна.

Антон развернул пакет, в нем было два бутерброда, один с сыром, другой с колбасой. Он стал жадно есть. Анастасия Владимировна не спускала с него взгляда. Первые минуты он даже не замечал его, затем поднял голову и встретился с матерью й глазами. В них было такое отчаяние, что его рука с едой замерла возле рта.

– Мама, что с тобой? – с тревогой спросил он. – Ты хорошо себя чувствуешь?

Анастасия Владимировна вздрогнула.

– Это ужасно, – едва слышно проговорила она, – но когда я ее снова увидела, то мною овладела прежняя ненависть к ней.

– О ком ты?

– Об Эмме. Если бы ты мог себе представить, как сильно я ее тогда ненавидела. Я всерьез думала, как ее убить.

– Ты говоришь о том периоде, когда отец ушел от тебя к ней? – догадался Антон.

Анастасия Владимировна кивнула головой.

– Я не предполагала, что эти чувства во мне не умерли, а только затаились на время. И вот снова выползли.