Замок последней розы - стр. 48
Да, следует признаться – я совершенно не умею выбирать. Опыта не было. Как вообще это делается?
Сам собой пришёл ответ.
Если есть выбор – следует поступить, как должно. Так, как будет правильно. Или же…
Или я могу впервые в жизни поступить так, как хочется.
В конце концов, это всего лишь приветствие. Обычай вежливости. Ничего такого. Ничего опасного или неприличного. И я же видела уже, как они там в своём мире руки пожимают. Вон, Гаяни пожал – и она жива осталась и невредима. Значит, и со мной ничего такого не случится. И это никоим образом не способствует плану отца. И не накладывает на меня никаких обязательств. И вообще…
Так я уговаривала себя, пока медленно, шажок за шажком шла к нему. А чужак не торопил и даже не шевелился, только пляска огненных искр в его глазах становилась всё быстрее и ярче.
Я опустила голову и стараясь не смотреть ему в лицо, осторожно вложила свою замёрзшую ладонь в его – большую, горячую. Кажется, греться об этого мага становится моей привычкой.
Ничего страшного не случилось.
Он по-прежнему не шевелился. Получилось слегка расслабиться и выдохнуть. Ах да – обычай вежливости велит ответить на приветствие.
- Я - Элиана Шиана, дочь высокородного элара Томера Дириамара и благородной элассы Шаи Меридивин. К… вашим.
Осторожно пожала его руку.
Сейчас он пожмёт мою в ответ, и я наконец-то буду свободна. Всего лишь минуточку потерпеть…
Маг поднял мою ладонь к губам и поцеловал.
Я перепугано вскинула взгляд.
Такого точно не ожидала.
- Вы что делаете? Это… это такие у вас традиции?!
- Да… именно такие…
Горячий выдох опалил нежную кожу.
И ещё поцелуй.
И ещё.
Я же дальше от него останавливалась. Ума не приложу, как так вышло, что оказалась совсем близко. И пора бы уже прекратить это безумие!.. Их традиции… они такие же сумасшедшие и неправильные, как этот чужак. Но совсем не идут ноги, и тяжесть в груди, и сердце выпрыгнет вот-вот.
А он переворачивает мою ладонь и целует там, где линии сплетают узор моей жизни. Пальцы мои невольно касаются его шершавой щеки, будто обнимают лицо. Его губы смещаются выше, туда, где часто-часто бьётся пульс. На внутренней стороне запястья останавливаются особенно долго. Снова и снова, и я уже утратила счёт касаниям его губ. Коротким и жарким поцелуям.
Когда отталкиваю его в грудь, выпускает не сразу. Но выпускает.
Не помня себя, бросаюсь прочь. Зажимаю левой рукой правое запястье – зацелованное, горящее.
Он держал меня так бережно, как бабочку держат в ладони, чтобы не помять крыльев. После Борга у меня на запястье неделю не заживали синяки.