Замок последней розы. Книга 2 - стр. 4
Мальчик надулся, пробормотал что-то вроде «я хотел как лучше», но всё же «цветы» сменила глубокая тарелка с прозрачным, чуточку зеленоватым отваром, в котором плавали крохотные кусочки теста и какие-то овощи.
Следующие полчаса были самыми прекрасными в моей жизни. Ну, из того, что я помнила, по крайней мере.
Женщина, одобрительно улыбаясь, смотрела на то, как я ем, как едва сдерживаюсь, чтобы не застонать от наслаждения, как прикрываю глаза и счастливо вздыхаю между ложками. И украдкой советовала сыну брать пример с меня. Правда, больше трёх тарелок мне запретили, чтоб не стало плохо.
И только дождавшись, когда я поем и бессильно откинусь обратно на подушки в блаженной дремоте, она осторожно спросила:
- Как вас зовут?
Я долго молчала.
- Не помню. Простите.
- Хм. А… откуда пришли к нам?
У меня в носу защипало, и я так и не смогла ответить.
- Понятно. Я почему-то не удивлена. Ну ничего, у меня есть одна идея, как тебе помочь! Эммет, сходи позови своего дядю.
Когда мальчишка выскочил за дверь, женщина сказала, что её зовут леди Эмма Эрвингейр и она рада приветствовать меня в Замке стальной розы. И что её муж и старшие дети сейчас в разъездах, но скоро вернутся, а пока ей очень приятно, что будет с кем скоротать время…
Я подумала - надо же. У такой юной женщины и столько детей… Ещё и подростки – как она справляется?...
Но потом что-то в словах её показалось мучительно знакомым. Такое, царапающее душу, как заноза, которую не можешь вытащить, потому что не понимаешь, где она.
Я резко села и снова посмотрела на хозяйку этого места. В солнечном сплетении стало жарко.
Хриплый грай.
Чёрный ворон пикирует откуда-то с высоты, где он прятался всё это время и приглядывал за мной, очевидно. Пикирует прямо на столик, едва не развалив его. Распахивает рваные, будто одетые в лохмотья крылья, словно закрывая собой свою госпожу от угрозы. Неужели угроза - это я?
- Тише, тише, Гран! Девочка не опасна. Перестань! Замок сам её впустил.
Но ворон не успокаивается. Разевает стальной клюв и смотрит на меня чёрными глазами, склонив такую же угольно-чёрную голову, Моё сердце бешено бьётся, и я вся сжимаюсь в комок.
- Гран, фу! Мам, а давай сами ей придумаем имя, раз она не помнит? – мальчик входит в комнату и невозмутимо берёт птицу в руки, сажает на плечо. Ворон тут же успокаивается. – Анарин подойдёт.
- «Пугливый свет…» - шепчу невольно.
Мать и сын переглядываются.
- Она знает эллерийский, - кивает мальчик. Мама украдкой его одёргивает. – Ты позвал дядю Гордона?
- Идёт уже.
Ворон на плече ребёнка не хочет сидеть смирно, переступает когтистыми лапами, так что тот морщится.