Замок Оборотня - стр. 40
Несколько минут на грани обостренных чувств под шум завывающего за каменными стенами ветра, под треск горящих в камине дров… Я таяла. Просто таяла, чувствуя, как слабеют ноги, не в силах удержать, и едва начала сползать вниз по двери, ухватилась за его рубашку, руки скользнули вверх, пытаясь найти более надежную опору… И ладони ощутили напряженные канаты внушительных мышц.
Страх накрыл волной осознания в единый миг! Я вздрогнула! Отпрянула и ударилась головой о дверь… так больно.
И услышала рык!
Глухой утробный рык, прорвавшийся откуда-то из груди лорда владельца замка, а в следующее мгновение его ладонь легла мне на затылок, решительно отстраняя от двери, но в то же время вновь привлекая меня к губам Сонхейда.
И он рычал! Тихо, едва слышно, но он и так страшный, а теперь, когда с рычанием жадно целовал, это оказалось более чем жутко.
Я закричала, попыталась оттолкнуть, отвернуться, сделать хоть что-то, и ответ на мое сопротивление последовал мгновенно!
Мужчина прижал меня гораздо сильнее, затем втиснул ногу между моих бедер, полностью проигнорировав отчаянное сопротивление, и все это не прекращая властного поцелуя ни на секунду. Не прерываясь, не останавливаясь, не позволяя вдохнуть и продолжая подчинять собственной силе! И у него вполне этой силы хватало, чтобы одной рукой сжать волосы на затылке, фиксируя окончательно и совершенно беззащитную перед его мощью меня, а второй начать поднимать подол платья. И я не могла ничего с этим сделать, я была в западне, я не могла даже пошевелиться, практически на вкус ощущая его власть…
Но Сонхейд на этом не остановился!
Скользящая по чувствительной от напряжения и борьбы коже ткань платья и шершавая властная ладонь, проникающая под подол. Я вскрикнула, забилась в бессильной попытке в очередной раз вырваться и замерла, едва его пальцы накрыли то, что осталось без защиты, едва он вынудил раздвинуть ноги.
Прекратил демонстрировать силу и Сонхейд. Язык осторожно скользнул по моей нижней губе, вторая ладонь начала нежно поглаживать затылок, а пальцы, посягнувшие на самое интимное, не совершали никаких движений, словно давая привыкнуть к этому прикосновению.
А затем едва слышно, так тихо, что я едва расслышала, он прошептал:
– Не сопротивляйся, пожалуйста, Ким. Не надо.
И, не позволяя мне даже попытаться ответить, Сонхейд вновь начал целовать, но с такой нежностью и страстью, с такой безграничной осторожностью, что в какое-то невероятное мгновение мои кулаки разжались… Я даже не знаю почему, но разжались. Я перестала сопротивляться и, скользнув по его груди дрожащими ладонями, остановилась, едва ощутила, как сильно бьется его сердце, сильно и все ускоряясь. И запах… странный аромат леса, который заставляет забыть о том, что мы в замке…