Замок над Морем. Голос рода - стр. 17
Таня же, внутри ее разума, отмечает, что это обычная порнуха в стиле БДСМ. Ничего нового, хотя и… мерзко. Не дождавшись реакции от герцога, Таламир смотрит на Алаис. На Алиту. На Алаис.
– Они обе ваши дочери, герцог? Кажется, жена от вас погуляла на стороне. Ну и уродина…
Алаис не трогают его слова. Подумаешь…
Таламир кивает на Алиту.
– А эта может стать хорошим трофеем.
Повинуясь его приказу, солдаты крепко держат Алиту за руки и за ноги, Таламир лично задирает ей юбку и что-то делает с сестрой. Та протяжно кричит.
Алаис не видно за его спиной, что происходит, но она и не рвется. Она знает, скоро чудовищу надоест развлекаться, и настанет ее черед.
Лицо Таламира багровеет, он отвешивает Алите пощечину.
– Гулящая сука!
Крик сестры прекращается. И…
– Отдать солдатам. Пусть хоть до смерти затрахают – не жалко.
Лица солдат вспыхивают какой-то страшноватой животной похотью. Алита начинает кричать и биться в их руках, но ее просто вытаскивают из зала. Она кричит где-то вдалеке, но недолго.
Герцог кусает до крови губы, но молчит. Может быть, ему и вправду нечего сказать?
Таламира это не останавливает.
– А вот вторую трогать пока не будем. Она еще невинна?
Теперь холодная рука цепляет за подбородок Алаис. Та содрогается, словно по коже скользнули кольца Ириона.
– Ты ни с кем еще не валялась, девчонка?
Алаис вздергивает голову вверх. Она промолчит.
Она будет молчать, пока хватит сил. Естественно, Таламира это не устраивает. Он опять делает жест солдатам – и Алаис растягивают на полу.
Грубые руки сжимают запястья и щиколотки, кто-то откидывает подол – и между ног лезет жестокая рука. Алаис старается сдержаться, но когда становится по-настоящему больно, глухо вскрикивает. И слышит удовлетворенный голос Таламира:
– Отлично. Мне как раз обещан титул – вот эта девчонка мне его и принесет. Стеречь ее…
И она теряет сознание.
Когда приходит в себя – оказывается в своей комнате. И рядом несколько служанок. Все молчат, никто не смеет разговаривать с ней… а потом приходит он.
Ант Таламир.
Садится на кровать, по-хозяйски смотрит на девушку.
– Пришла в себя? Отлично…
Алаис молчит. Пока она не знает, что сказать. Хотя…
– Что с моей семьей?
– Все мертвы.
Внутри смерзается холодный комок. Нелюбимый ребенок? Да. Нелюбящий? Нет.
– Почему жива я?
Таламир разглядывает ее с интересом. Он ждет криков? Слез? Истерики?
Возможно, это будет позднее. Сейчас же Алаис словно каменеет, не в силах осознать всю глубину своей боли, и это позволяет ей говорить спокойно.
– Потому что, в отличие от сестры, ты оказалась девственницей. Мне не нужен чужой ублюдок.