Замок на Воробьевых горах - стр. 31
В холле воцарился полумрак. Где-то звякнуло стекло, и по ногам потянуло сквозняком. Затем щеки Марии коснулось дуновение ветра, словно недалеко распахнули окно. По углам, подобно порванным рыболовным сетям, заколыхались ошметки паутины.
Мария осторожно пошла вперед. Шаги ее в затхлой пустоте покореженного и заплесневевшего холла звучали гулко и безотрадно. Где-то далеко послышался странный звук, похожий на легкий скрип. Будто кто-то катил перед собой тележку. Мария остановилась.
– Кто здесь? – осторожно спросила она.
Голос ее эхом отдавался от стен коридора. В здании стояла тишина, но в ней Марии почудилось ожидание. Как будто кто-то замолчал, наблюдая за ее движениями.
Она снова тронулась с места, и странный звук послышался вновь. Мария опять остановилась как вкопанная. Этот звук буквально сковал ее.
Мария много знала о своих способностях. Она была уверена в том, что справится с любой жизненной ситуацией, особенно когда дело касалось собственных видений, в которых она была полновластной хозяйкой. Но тут ее почему-то пронзило острое чувство страха.
Воцарилась тишина.
– Кто здесь? – снова окликнула Мария.
И опять раздался холодящий, скрипящий звук. В темном коридоре что-то двигалось. Варламова пока ничего не видела, но слышала странное поскрипывание. И вдруг вновь наступила тишина. Ни звука.
Ветер утих и больше не бился в окна. Мария задержала дыхание. Если в коридоре или в холле было какое-нибудь живое существо, то оно затаилось так же, как и она сама.
Теперь странный звук раздался прямо у нее за спиной. Мария обернулась и обомлела. По коридору катилось инвалидное кресло – катилось само собой, неторопливо, ровно…
Неожиданно стены коридора ожили, заходили ходуном, вздулись мягкими пузырями. Мария с ужасом осознала, что это не просто пузыри, а человеческие лица. Они раскрывали рты и метались, стараясь прорвать тонкую грань, отделяющую их мир от мира Марии. Из стен к ней потянулись руки, зацарапали ногтями изнанку мягких стен, пытаясь найти трещину или прореху. Она услышала многоголосый человеческий стон – стон боли, отчаяния и жажды мести.
Мария поняла: еще немного – и она сойдет с ума.
– Нет! – вырвался из груди крик, Варламова зажмурилась и заткнула уши.
9
– Мария Степановна! Вы меня слышите?
Туман рассеялся, и она увидела суровое, смуглое, испещренное мелкими морщинками лицо заведующего кафедрой.
– Максим Сергеевич… – выдохнула Мария.
Завадский нахмурился.
– С вами все в порядке?
– Да… – Мария коснулась лба тыльной стороной ладони. Лоб был холодный как лед. Она слабо улыбнулась: – Не волнуйтесь… со мной иногда такое случается.