Замок на болотах - стр. 8
Он вылез и без обиняков спросил:
– Значит, вы из этих?
Дженни издала неопределенный звук. Ей захотелось оказаться дома и закрыть двери на все замки. Аборигены начинали ее пугать.
– Не расслышал, мисс…
«Не отцепится, – с тоской подумала она. – Старикашка глуховат, но въедлив. Что же ответить? Откуда я – из этих или из тех? Соглашаться или все отрицать? Что выгодней?»
– Я здесь проездом…
– Все мы здесь проездом, да, – философски заметил мистер Чапли. – То есть вы не агатовед?
– Кто?!
– В смысле кристолог, да?
– Я ни первое, ни второе, – с облегчением ответила Дженни. – Я с дедом. А кто эти ваши… веды?
– Так они каждый год сюда приезжают. – Механик почесал затылок грязной пятерней. – Как осень, так эти дамочки валом на остров съезжаются. Поклонники Агаты Кристи, да. Исследователи, значит, ее книжек.
– Агата Кристи? А это кто?
– Вроде как писательница детективов, – пожал плечами мистер Чапли. – Знаменитая. Говорят, на весь мир. А… по ней еще фильмы снимали. Этот… «Восточный экспресс» и «Десять негритят». Вот они, значит, агатоведы собираются в этом отеле на острове и изучают эту Агату Кристи.
– Детективы… – Дженни задумалась, а потом аж подпрыгнула. – Так вот почему эти ненормальные тетки говорили про убийства! Они агатокристоведы!
– Не, они спокойные. Только на убийствах повернутые малость. – Механик снова взялся за ключ. – Ладно, заболтался я, Далфин. «Красный лев» сам по себе не поедет. Через два-три дня начнется у нас завоз. Когда этих кристоведов полный кузов наберешь, так колеса в песок уходят. Дамочки-то в теле. Не приведи господи заглохнуть на косе. Прилив подойдет, и фьюить…
Мистер Чапли выдал музыкальную фразу художественного свиста, повертев ключом в воздухе.
– В каком смысле… фьюить? – заморгала Дженни.
– Унесет в море.
– То есть… – Девочка взглянула в безмятежную белесую даль.
– С концами! – И Чапли даже сплюнул для убедительности. – Все, бегите куда бежали, мисс.
Он решительно углубился во внутренности «Красного льва».
Дженни поправила шапочку и побежала домой. Мало ли чего, еще в море смоет.
Какая замечательная вещь – коряга. Сухое дерево, просоленное, отполированное волнами и высушенное солнцем и ветром, так и просится в ладонь. Ею можно колотить по деревьям, проводить по заборам, слушая дробный перестук штакетника, волочь ее по траве или просто крутить над головой.
Дженни возвращалась домой легкой трусцой и развлекалась с деревяшкой, которую подарило ей море.
Завернув за угол, на ставшую уже почти родной Черри-стрит, она едва не сшибла с ног парня.
– Осторожнее! – возмутился тот, когда коряга просвистела над головой.