Замок Камеристки - стр. 64
— Думаю, — Элиот поднялся, оправил камзол и бросил на друга почти веселый взгляд. Нравилось ему выигрывать у церкви партию за партией, ограничивая их влияние в Лейхгаре, — пришла пора переговорить с предателем. Будем считать это его последним желанием.
***
Кромешная темнота, окружающая его, дезориентировала. Сколько бы он ни сидел так, а глаза всё никак не могли привыкнуть. Ни лучика не проникало под землю. Адам просидел в темнице всего несколько дней, но уже успел на собственной шкуре ощутить весь ужас своего собственного изобретения. Это ведь он предложил отрезать заключенных даже от света, мариновать их перед допросами, чтобы ломались быстрее.
Сырость, холод, тишина и темнота. Кормили один раз. Единственный способ определить время — слуга, приносящий еду на рассвете. Адам сам придумал этот распорядок. Но он неплохо успел изучить Элиота Этельдана. Его Величество вполне мог приказать сменить время трапезы для заключенного. Адам думал об этом и чувствовал, как медленно начинает сходить с ума от непонимания который час, какой день и что происходит там снаружи. Как его жена? Выбрались ли из Лейхгара его дети? Ему было некого спросить. Никто не стал бы отвечать. Он мог только молить Благого Демиурга о сохранности родных.
Адам сидел на жесткой койке. Солома, набитая в старый матрац, смялась, и никакого толку от неё не было. Пищали крысы, где-то шумела вода.
Камеры в Южной Подземной Темнице были устроены таким образом, чтобы как можно лучше изолировать заключенных друг от друга и от внешнего мира. Адама не выводили даже на допросы. Нет. Канцлер лично приходил в его «хоромы», стражники приносили два стула и несколько факелов. Только во время этих разговоров с пристрастием он и мог осмотреть помещение и по-настоящему оценить ценность света и огня.
Адам даже не предполагал, что его вот так легко поймают. Он учел все ошибки своего предшественника, отца покойной королевы. Не хранил ничего во дворце, не устраивал встреч ни в своих покоях, ни в пределах замка. Он, как и велел Благой Наставник Тимей, проводил как можно меньше времени при дворе. Даже если он доносил что-то до своей спальни, то тут же уничтожал в огне всё, что могло его скомпрометировать. Он был уверен, что всё предусмотрел, что всё удастся. Был уверен…
Но его, как и других праведников, благодетелей, постиг рок неудач. Что за демоническая сила охраняла безбожное правление короля? Почему все, кто желал восстать, кто желал видеть на престоле благочестивого правителя, неизбежно клали головы на плаху? Неужели какая-то демоническая сущность, порождение темных чертогов поработило разум Его Величества, проникло во дворец и нашептывало всем свою волю, дабы тьма, как на севере, поглотила Лейхгар?