Замок Камеристки - стр. 3
Королева проревела с минуту и всё-таки встала с пола. Выпрямила спину, приподняла голову… Будто и не истерила тут! Пеппа чуть не фыркнула. Изменщица прошлась по комнате, гордо ступая по разрухе, и села перед туалетным столиком. Камеристка посмотрела через плечо на прислугу и кивнула им. Служанки засуетились. Стали молча готовить платья, юбки, украшения.
И зачем все это? Ей же все равно отрубят голову! Какая разница в каком платье быть обезглавленной?
Но Камеристка со знанием дела укладывала волосы изменщице. Горячими щипцами, снятыми с огня, закручивала пряди, цепляла шпильки, пудрила ей щеки, подводила брови, чем-то мазала губы. Одела тяжелое колье, серьги. Внимательно следила, как служанки помогают королеве одеваться. Сорочка, панталоны, чулки, одно нижнее платье, другое, подъюбник… Корсет Камеристка затягивала сама. Пеппа даже удивилась, откуда в её тоненьких бледных руках с синими венами на тыльной стороне ладони столько сил, чтобы вот так легко натянуть шнурки как надо и даже не вспотеть!
— Как я выгляжу? — спросила королева у Камеристки, рассматривая себя в зеркале.
— Превосходно, Ваше Величество. Красота — определенно ваша сильная сторона, — она легко улыбнулась одними уголками губ, глядя на отражение королевы. У Пеппы снова побежал холодок по спине. Глаза у Камеристки, серые, как дворцовые каменные стены, были бесстрастными. Она будто улыбалась не искренне.
— Славно, — королева прикрыла на пару мгновений глаза. А затем, рассмеявшись, уже весело, словно пребывала в прекраснейшем настроении, добавила, — могу я почитать в одиночестве свой любимый роман? Наслажусь им в последний раз.
— Как пожелаете, — Камеристка присела в изящном книксене. — Стража будет охранять вас снаружи. Также с вами останется одна служанка.
— Не нужно. Пусть все убираются, — она снова села в кресло напротив камина.
— Как прикажете.
Камеристка кивком указала служанкам на дверь.
Выходя из комнаты, Пеппа бросила последний короткий взгляд на девушку. Она была бледна, худа, почти плоская во всех местах, где женщине положено быть круглой и сочной. Губы у неё совсем как бескровные, широкие и полные, но не безобразные. Очень даже притягательные. Такие мужчинам нравятся. Впалые скулы, черные брови, прямой нос. Она была хороша собой. Красива, но до колючего холодна, и вид у неё был строгий. Скучный. Она вышла вслед за ними, затворила массивные двери.
Пеппа отвернулась и последовала за другими служанками. Кто-то сказал про обед. Это было важнее какой-то странной мрачной Камеристки. Про неё она потом расспросит, а заодно и про молодых стражников. Тот, с ямочками на щеках, все-таки был очень даже ничего.