Замочек для моего любимого - стр. 25
– Мне терять нечего!
Кирилл волновался, поэтому ему совсем не трудно было изобразить дрожь в голосе. Крапивин должен был видеть, что ему страшно.
– Кирилл… э-э, Емельянович, возьмите себя в руки, – растерянно пробормотал Крапивин.
– Я держу себя в кулаке, – сжав гранату так, что побелели костяшки пальцев, процедил Кирилл.
– Мы же заплатили вам сполна.
– Кто такой Семен Казаков?
– Я, конечно, знаю, кто он такой… но не могу разговаривать с вами в такой обстановке.
– А какая обстановка? Нормальная обстановка. В тюрьме было куда хуже.
– Я в тюрьму вас не отправлял… Ситуацией воспользовался, но в тюрьму не отправлял.
– И что скажешь про Спартака Казакова? За сколько ты его нанял?
– Не нанимал я его… Кирилл, давай ты успокоишься, уберешь гранату, и мы нормально обо всем поговорим. Обещаю, охрану вызывать не буду… Возможно, я смогу тебе чем-то помочь.
– Ты уже помог.
Кирилл вернул чеку на место, но «усики» загибать не стал. И гранату не спрятал. Если вдруг что, ему ничего не стоит вернуть ситуацию на старт.
Крапивин облегченно вздохнул и смахнул платком испарину со лба.
– Поверь, я всего лишь использовал в свою пользу обстоятельства против тебя.
– А то, что мне устроили прессинг в камере? Скажи, что ты не имеешь к этому отношения.
– Нет. Честное слово, нет!
– А кто имеет?
– Не знаю… Возможно, ты кому-то не так что-то сказал.
– Это был заказ, Игорь Алексеевич. Меня конкретно заказали, и я точно это знаю. Мою жизнь хотели превратить в ад.
– У тебя был конфликт с семьей Казаковых.
– Это здесь при чем?
– Глава семейства – человек серьезный. Не помню, сколько у него там отелей на побережье.
– И что?
– И отели, и криминальные связи… А конфликт у вас был…
– Неплохо выкрутился, – усмехнулся Кирилл. – Только не убедил.
На самом деле эта версия заслуживала внимания. Евгений Спартакович Казаков – мужчина серьезный, солидный, и армянская кровь предков давала о себе знать. Он угрожал Кириллу, он мог его и заказать. А потом эта история с вымогательством, жертвой которого стала Лилия. Возможно, в ее вранье была и доля правды.
– Я не выкручиваюсь… – Крапивин взял со стола баночку с леденцами, открыл, бросил в рот розовый шарик. – И даже признаю вину… Да, я на тебя давил, да, мои люди ходили за тобой по пятам. Но это было всего лишь психологическое давление.
– Пока не появился Спартак.
– Спартак, Спартак… Ты многого не знаешь, а я не хотел говорить… Но сейчас тебя интересует Семен Казаков… Что произошло? Только давай без предисловий. – Крапивин выразительно глянул на часы.
– Моя жена ушла к нему, – выдавил из себя Кирилл.