Заместитель Генерального - стр. 1

Она была красива и умна, больше даже умна, благодаря чему и красива. Такое редкое сочетание для женщины. Она знала о своей этой особенности и бессовестно пользовалась ей. Мужчины приходили в восторг от ее показной недалекости, теряли бдительность и намертво попадали в сети ее богатого внутреннего мира.

Она обожала поэзию и зачитывалась Толстым, она могла остановиться на улице и любоваться красотой утреннего солнца, забавно подставляя лицо теплым лучам и щурясь, а через мгновение, одернув строгий пиджак, ритмично шагала на работу, туда, где она была собрана и расчетлива, туда, где она умела давать распоряжения и добиваться их исполнения.

Она рыдала в кинотеатрах во время мелодрам и закрывала руками лицо, когда ей было страшно. Она обожала слушать громко музыку в машине и ставить песни на бесконечный повтор. Она обожала сжимать руль в кожаных перчатках и, утопив педаль газа в пол, неслась наперегонки с закатным солнцем.

Она любила строгие юбки карандаш и острые шпильки и испытывала эстетическое удовольствие, когда на мужчине был строгий деловой костюм. Она любила работать, она любила ритм, чтобы все время вперед и желательно бегом. Рутина утомляла ее. Но каждый раз она с вожделение разворачивала новый чертеж, новую задачу, которую ей предстояло раскусить. Она любила работать в команде, смеяться и шутить с коллегами, она любила людей, любила нравиться мужчинам и они тоже нравились ей. Но не все, только те у которых был богатый внутренний мир и строгий костюм по фигуре, те, которые были скорее умны, чем красивы, те, что были страстны, но не озабоченны.

Он не был стандартным красавцем, но он, безусловно, был притягательным, к тому же деловой костюм сидел на нем идеально, а еще он был умен, и она подозревала, что его внутренний мир способен окончательно свести ее с ума.

Он был способен заставить толпу слушать его, более того подчиняться ему и даже бояться. Ему не приходилось для этого прибегать к угрозам или физической силе, он обладал гораздо более грозным оружием – интеллектом.

Когда Маргарита шла мимо него по коридору и их взгляды сталкивались, по ее телу пробегал легкий электрический разряд. Ее творческое сознание, изувеченное годами обучения в технических вузах, рисовало в воображение, как он хватает ее и целует и как страшно ей, и в тоже время радостно до психического расстройства. И она ждала, чтобы он первый поприветствовал ее, чтобы произнес ее имя. А он даже и не подозревал, что уже вовлечен ею в некую тайную игру и их губы улыбались друг другу.

Она заучивала наизусть текс про непонятные технические процессы, злилась на себя и заставляла понять все, до каждой буковки, чтобы потом спорить с ним на совещаниях и, тыча пальцем в замысловатую схему, быть уверенной, что ответит на любой его вопрос. Чтобы он понял, что она равная ему, но готовая восхищаться им, чтобы он снова удивлено прищурился, приятно удивленный ее осведомленностью.

И она специально откидывала с плеча свои волосы, чтобы он запомнил запах ее парфюма, чтобы он ощущал ее интуитивно. Она умела слушать его внимательно, и уголки ее пышных губ затрагивала легкая улыбка, как будто есть между ними тайна, приятная им обоим. И в тот момент ей было наплевать, подпишет ли он ей миллионные суммы, она просто хотела, чтобы он втянулся в игру.

И он втягивался, сам того не желая. Он не замечал, как называет ее по имени и провожает взглядом, он не замечал, что смотрит на нее дольше, чем отведено приличиями, что улыбается ей все теплее и теплее.

Он думал, что был слишком сложным и важным для этого. Он отдавался работе целиком и полностью, а потом так же полностью расслаблялся, активно и до одури. Он был хорошо сложен, и регулярно посещал спортзал, он следил за собой, за тем, что он ел, тем, что одевал, тем, о чем думал и тем, как проводил время. Он убивал животных на охоте, испытывая первобытную, заложенную глубоко в мужском генотипе, радость и одобрял это. Он несся на горных лыжах с самых опасных склонов, рискуя, сломать себе шею и ликовал от радости. Он любил адреналин и пробовал все новые и новые его формы, и тоже одобрял это.