Заложница олигарха - стр. 27

Гена вернулся минут через десять с подносом. Спокойно отреагировал, что я за это время даже позу не поменяла, поставил перед кроватью стул и водрузил на него завтрак.

Пахло от еды так, что желудок заурчал против моей воли. Булочка с корицей, черный кофе и настоящая овсяная каша с медленно таящим кусочком масла. Обалдеть.

Я ожидала магазинных пельменей или бутербродов с колбасой. Все-таки в доме двое мужчин. Максимум трое, если считать охранника в будке. А тут целый пир, как в ресторане. Кто готовил? Неужели Гена? С новой стороны открывался кривоносый амбал. И палач, и похититель, и умелая кухарка. Рубашки Барону тоже он гладил? А носки кто стирал?

– Ешь, а то остынет, – пропыхтел Гена и сел на крышку стола в углу комнаты.

Булочка мне в горло не полезла, а каша и кофе на ура зашли. Тошнота сдалась, и тепло сытости разлилось по телу. Пока я ела, охранник ни слова не сказал и потом молча кивнул на пакет с одеждой. Открывала я его с опаской. Грезилось нечто среднее между черным латексом БДСМ и костюмом горничной из сексшопа. Чтобы вырез до пупа и юбка, едва прикрывающая зад. Я замерла на мгновение и обдумала ассоциации.

Какого черта я решила, что Барон меня хочет? Да, он оценивающе рассматривал моё обнаженное тело, но какой мужик в той ситуации поступил бы иначе? Говорят, взгляд на грудь – безусловный рефлекс, а она у него перед носом была.

Я успела расстаться с невинностью в день своего восемнадцатилетия с мальчиком, по которому вздыхала все старшие классы. По пьяни было, мне не понравилось, зато теперь я чувствовала, когда у мужчин обычный интерес перерастал в твердое намерение, и успевала сбежать. Игнорировала свидания, не ходила на сомнительные пьянки, предпочитая перебдеть, чем недобдеть, но с Бароном это не работало.

Взрослый мужчина отличался от мальчишек-малолеток так же, как рояль от самодельного свистка. Я не понимала вообще ничего. То он прожигал взглядом так, что после хотелось застегнуться на все пуговицы и надеть паранджу. То в следующее мгновение на конкретный вопрос, как правильно его попросить о свободе, психанул и схватился за ремень.

Я читала книги о маньяках и знала, что у извращенцев все густо замешено на половом влечении. Садисты буквально возбуждались, когда причиняли боль. У Барона в этой связке что-то работало неправильно. Он меня настолько нарочито не воспринимал, как женщину, что я достала одежду из пакета и ахнула.

Черное платье с белым воротником-стойкой, длинными рукавами с белыми манжетами и узкой юбкой до середины голени. Я еще не умерла, а уже носила траур. Или собиралась на открытый урок в качестве учительницы. Обязательно уложу волосы на затылке в строгий валик и надену очки. Нет, они будут отвлекать от ссадины на подбородке и естественной бледности лица после избиения.