Заложница Ада - стр. 39
- Отправляйся к дьяволу! – из последних сил, первые судороги уже подкатывают, а колени слабеют. Он вновь резко погружается внутрь, и я крепче сжимаю бедра.
- Я и есть дьявол… И ты уже в аду... Горишь заживо вместе со мной. Ты любишь грубо, Диана?.. - рычит и сам с ума сходит, впиваясь пальцами мне в волосы и жестко отклоняя голову назад. Трется между бедер сзади, заглядывая в глаза и я вижу, как там плещется бездна ада.
Разрываясь на клочки, я содрогаюсь всем телом и захожусь в немом крике, опадая в его руки. Эм подхватывает меня, толкаясь пальцами внутрь, где я сокращаюсь от быстрого оргазма. Рычит, и я вижу, как его лицо искажается, словно болью. Мощные мускулы на груди дрожат, как в лихорадке.
Он, что, что, сейчас кончил? Просто доставляя мне удовольствие?
Кажется, этот вопрос отражается в моих глазах, потому что Мулцибер резко свирепеет. Отпихивает меня от себя на кровать и надевает на себя усмешку:
- Что бы сказал твой Константин, если бы сейчас увидел, как ты кончаешь на мои пальцы, как последняя шлюха?
- Будь ты проклят! – шепчу, а губы трясутся от подступающих рыданий. И он, кажется, доволен, видя боль и презрение в моих глазах.
- Я уже проклят Диана!
Садится на кровать возле меня и притягивает к себе за шею, хватая с подушки мазь, оставленную Энже.
Я боюсь двинуться, не представляя, что он собирается делать. А Эм вдруг зачерпывает мазь, и дергает шелк моей майки, впиваясь глазами в мою нагую грудь. Пытаюсь прикрыться, но он убирает мои руки, и вдруг… Неуверенно проводит пальцами по ключице, там, где располагаются синяки и кровоподтеки.
- Ч-что ты делаешь? – я задыхаюсь и широко распахиваю ресницы, а Эм придвигается ближе, не глядя мне в глаза, а хмуро изучая последствия нашей страсти.
Мазь приятно холодит чувствительную кожу, и тело вновь покрывается мурашками. Соски твердеют, когда он задевает их подушечками пальцев. Его чувственные губы приоткрываются, а я боюсь шевельнуться, пока он вот так, бесстыдно и открыто прикасается к моему телу.
- Почему ты это делаешь? – хриплю, когда он, закончив, заключает полушарие в свою ладонь и придвигается ближе, тяжело дыша. Мы встречаемся напряженными взглядами, и я уже не знаю, что чувствую. В голове бардак такого масштаба, что проще все разрушить, снести ко всем чертям, чем разобрать.
- Ты моя игрушка, - он улыбается, вновь надевая маску безумия, и я прихожу в себя, отскакивая, и поправляя бретельки топа. – А я не люблю, когда мои вещи ломаются.
- Подонок! Ненавижу тебя!
- Уже слышал, - он отмахивается, больше не смотря на меня. – Сегодня Константин должен дать свой ответ, Диана. И тогда твоя судьба решится.