Залес. Противостояние - стр. 31
Наяда не заметила, как речь лорда сменил всеобщий нарастающий гул. Люди начали расходиться в стороны, чтобы дать простор для большого общего костра, который солдаты собирали прямо перед людьми. Всем хотелось согреться. Всем без исключения. Дочери Омура, Кэтта и Брида, уже начали разносить оплаченное лордом вино по толпе. Люди опрокидывали кружки залпом, предвкушая разливающееся по телу тепло опьянения. Наяда отважилась поднять голову и посмотреть на сцену. Она надеялась хоть бы мельком увидеть Дамира. Вместо этого увидела музыкантов, готовящихся снова заиграть знакомые всему городу мелодии. Прямо перед её носом резко полыхнул огонь, угрожая опалить лицо. Чья-то сильная рука оттянула её назад. Девушка широко распахнула глаза, тихо пискнув от неожиданности.
– Не припомню, чтобы в сегодняшних планах было кого-то сжигать, – Мардар изо всех сил пытался чётко выговаривать слова, затуманенный вином мозг явно мешал.
Наяде показалось, что мозг господина в принципе часто ему мешает. Он пьян и довольно сильно, мутные глаза выдавали его с лихвой. Пока Наяда думала, что ответить, господин успел раствориться в толпе. Она пожала плечами, но от костра решила держаться на приличном расстоянии. Пара тройка пьяных горожан не преминут в шутку окрестить её ведьмой и подкинуть в костёр вместо дров.
Остаток дня до наступления темноты она шаталась по площади из угла в угол, наблюдая за беснующимися людьми. Изрядно подвыпив и обогревшись, горожане раскрепощались, многие пустились в пляс, кто-то подпевал музыкантам. Теперь все её попытки найти работу обречены на провал. Даже если кто-то на пьяную голову согласится её нанять, к утру подобный договор потеряет силу. Талри давно оставила мужа в стороне и дёргала телесами вокруг костра в общем танце. Скорее всего, через пару дней Фолвик сложит об этом обидную песенку. Торговцы обосновались около сцены, распивая пиво и медовуху за разговорами. Дуса упорно старался не замечать сотрясания жены, называемые танцем. Базафа и Кабун вообще ничего не замечали, увлеченные музыкой и выпивкой.
Охотники, будто по сговору, решили остаться в стороне от празднества. Только Анкерива, мужчина похожий на медведя, предводитель гильдии охотников, накидывался медовухой и лапал дочерей Омура и Утаги. Сами держатели таверны ничего не имели против, если потом в их кармашке звякнет пара монет.
Наяда заметила Холгара, лесника, горланящего что-то нечленораздельное, и чуть поодаль в компании других женщин его жену Лиоверу с дочерью Региттой. Остальных отпрысков лесника Наяда не видела и, в принципе, была этому рада.