Закулисье. Заглянуть за горизонт - стр. 18
– Но он, по крайней мере, в настоящий момент жив, – попытался оправдаться смущенный ученый.
– Это ненадолго, – коротко обрубил Игорь Станиславович.
– Почему ненадолго? – переспросил Фридман, и тут же пожалел о своем вопросе.
Прежде чем ответить, Сорокин всем корпусом развернулся к ученому, отчего каблуки ботинок противно скрипнули по блестящему полу. На лице директора появилась широкая улыбка, но глаза не предвещали ничего хорошего.
– А как вы думаете, уважаемый Георгий Авраамович, – выждав долгую паузу начал Сорокин, – что потом происходит с жертвами ваших экспериментов? Как вы думаете, куда мы их помещаем?
Фридман открыл было рот, но так и замер в неловкой позе. Как человек, целиком и полностью увлеченный наукой, он не задумывался что с подопытными происходит потом, для него не имело значение ничего, кроме предстоящего научного открытия. Вдобавок к этому, директор лаборатории представился перед ним теперь в несколько ином, далеко не радужном свете.
Невысокий ученый, не имеющий представления о том, что такое отдельный фашизм и война в целом, увидел в Сорокине настоящего нациста, заставившего вспомнить, что он перед ним всего лишь маленький и старый еврей.
– Я не знаю, – наконец сдался Фридман, – в психиатрическую клинику, наверно… – его ответ прозвучал как вопрос.
– В психиатрическую, – мрачно подтвердил директор, но его глаза говорили, что это не так, – клинику, – кивнул он со злобной усмешкой, – ну конечно туда, а куда же еще! Лечим их, и предоставляем пособие, чтобы они поведали всему миру те злодеяния, которые мы творим!
Фридман смотрел в глаза Сорокина, сделавшиеся маленькими и очень жестокими. И этот взгляд из-под кустистых бровей красноречиво говорил ученому – это не я, это ТЫ убиваешь их. Георгию Авраамовичу пришлось сглотнуть, чтобы его голос прозвучал как можно спокойнее.
– Жаль это слышать, но наука не обходится без жертв. Вы сами понимаете цену эксперимента.
– Понимаю, – ответил директор, – вопрос в том – понимаете ли вы?!
– Мне нужно еще какое-то время, – не удержавшись, голос ученого начал просить, – я смогу… я должен преодолеть этот барьер! В конечном счете, мне удалось отправить туда подопытных крыс целыми и невредимыми!
– Вы уверены? – тихо спросил Игорь Станиславович.
– В Чем? – спросил Фридман, поправляя очки на горбатой, вспотевшей от напряжения переносице.
– В том, что крысы прибыли в целости и сохранности? На сколько я понимаю ситуацию, все человеческие подопытные образцы прибыли туда с поврежденной психикой, почему вы думаете, что с крысами удалось лучше?