Закулисье Олимпийских игр. Записки олимпийского волонтера - стр. 19

Еще на этих Играх я встретила австралийца греческого происхождения, работающего в деловой компании. Он добровольно простаивал под солнцем свой отпуск у олимпийского стадиона, проверяя билеты. И он гордился тем, что вернулся на родину на 14 дней, на время Олимпиады, чтобы чем-то помочь своей стране (он эмигрировал в Австралию несколько лет назад).

Я трудилась и с другим греком, переехавшим работать в Великобританию, но специально вернувшимся на свою историческую родину на время проведения Игр. Такие примеры очень показательны. Они свидетельствуют о высоком уровне патриотизма среди греков. Если у нас на Олимпиаде в Сочи в 2014 году можно будет наблюдать подобный тренд, это будет отличной движущей силой Игр.

Рабочий день волонтера строился следующим образом. Утренняя или дневная смена была продолжительностью восемь часов с двумя перерывами: первый примерно на 15 минут и второй – на час (обед). Каждый день, придя на работу, первым делом следовало зарегистрироваться, затем получить талон на питание и пройти в местную штаб-квартиру, где выдавали назначения на день. Греческий руководитель команды волонтеров рассказывал, какие спортивные мероприятия ожидаются сегодня в комплексе, какое количество зрителей придет их посмотреть. (Это всегда были десятки тысяч человек. В дни финалов по некоторым видам спорта был аншлаг.) И затем шла самая главная часть – распределение по местам. Здесь следует отметить, что главный спортивный комплекс – это огромная территория. Помощь зрителям требовалась везде: на входе, на самой территории, в бюро находок и т. д. Возможные места дежурства волонтеров распределялись таким образом: руководитель группы называл место работы, а желающие там трудиться поднимали руки. Картина была точь-в-точь такой, как в фильме «Приключения Шурика» в памятном эпизоде: «Ликеро-водочный завод – два человека», – и от желающих отбоя не было!

Вначале я никогда не попадала в «элитную» группу, где все хотели работать, потому что места работы назывались, естественно, на греческом языке и в первое время для зарубежных (не греческих) волонтеров перевода не было. Затем греки, знающие английский язык, стали переводить для нас, но к тому времени мы уже сами научились различать местные названия стратегически важных объектов.

Возникли и другие способы попасть на желанное место работы. Надо было «маячить» на глазах у руководителя группы и, как только объект был назван, в течение двух секунд оказаться перед его носом, не оставив шансов соперникам. День на четвертый нам с Каролиной это удалось. После произнесения слов «ISAP – 20 человек», что означало работу перед входом на главный олимпийский объект, все бросились к выходу, словно это был наряд на тот самый ликеро-водочный завод. Мы тоже стремглав подлетели к руководителю по имени Апостолос, не дав ему опомниться. Вот так, никакой дипломатии. Ноги решали все. Поработав какое-то время на одном месте, мы попали на другой объект. Я называла это в шутку «сокращением». Перевели нас ближе к стадиону. В тот день был финал по прыжкам в высоту, и один канадец на выходе со стадиона сказал мне, что русские только что выиграли золото. Когда наша спортсменка делала круг почета по стадиону с российским флагом в руках, то он «чуть не расплакался», настолько это было волнующе. И добавил, что у нас очень красивый гимн. После таких сентиментальных подробностей канадец поинтересовался, как это мне, русской, удалось попасть в Афины. «Вот они, закоренелые стереотипы в действии!» – подумала я. «Так же, как и всем», – улыбнулась я в ответ.