Закрывайте, девоньки, на ночь плотно дверь! (3/3) - стр. 11

– Граф! – крикнула, одновременно зло и облегченно.

Собака торопливо подскочила ко мне и требовательно топнула передними лапами.

– Я тебя мысленно уже перестреляла охотниками и съела медведями, дурачок! – проворчала, потрепав пса по холке.

Видимо, время близилось к утру, поскольку светлеть начало просто на глазах. На моей руке остался кровавый след, привлекая меня к сосредоточенности. Ладно, задача выполнена, все паники перепаникованы — пора подумать.

С лохматой шерсти пса свисали небольшие капли темной крови. Внимательно его осмотрев, я поняла, что медвежьей.

– Только не говори, что ты любишь медвежатину…

Покосившись на собаку, я снова посветила на лежащего зверя. Граф низко гавкнул и помчался обратно к тушке. Его маленькая фигура скрылась за его большой. За неимением выбора, я тихо потопала следом. Очевидно, причина сегодняшней ночной вылазки крылась в мохнатом царе леса.

Что ж, посмотрим.

Хоть я и была ветеринаром, но мысленно помолилась, чтобы зверь уже был мертв. Жалко, конечно, но мое жалко может закончиться отгрызенной конечностью.

Приблизившись, я обнаружила, что моему грешному желанию сбыться было не суждено. Объемный круглый коричневый бок медленно и едва заметно вздымался в такт тяжелому дыханию. Серьезных потерь медведь не одержал — брюхо было целым, голова — тоже, внутренности — внутри. Но вот с кровопотерей получилась беда. Весь нижний бок зверя покрывали глубокие царапины, судя по отпечатку, оставленные его же сородичами. Правда, чтобы рассмотреть это дело, мне пришлось, на свой страх и риск, потаскать тушку за лапы.

Интересно, что же такого он натворил? Явно умышленно не добитый и оставленный под носом у деревенских охотников… Не то, что бы я спец по дикой природе, но разве медведи способны на такие… человеческие подлости?

Граф снова гавкнул и подсел поближе к зверю. Я удивленно всмотрелась в его серьезное, даже требовательное выражение. Мол, «сани в руки, и домой его».

– Граф, ты с ума сошел? Мы ему ничем не поможем… Тем более, здесь.

Собака издала повторный лай. Более грубый, но все еще тихий. Будто знает, что, услышь нас охотники, через час от лохматого останется только голова.

Я начинала злиться.

– Нет, все. Мы идем домой!

Видимо, верно расценив мой настрой, пес решил сменить тактику. Он жалостливо заскулил и положил мордашку на передние лапы. Это натолкнуло меня на мысль, что они могли быть своего рода друзьями.

Внутри зашевелился маленький червячок совести. Ух, да что ж с ними делать-то!

– Граф, малыш… Я хоть и врач, но в лесу ему ничем не помогу. Тут нужна больница или, как минимум, дом. Пойдем!